Невзгоды по наследству

Они с отцом уже спали, когда Михаил, привычно перемахнув через забор, постучался в окно из палисадника. Отец отворил дверь, радости не было предела, потому что сын не появлялся в отчем доме с праздника Победы. Это был святой день для их семьи, и Михаил каждый год 9-го мая устремлялся в родной посёлок, чтобы быть за праздничным столом вместе с родителями.

Василиса вся извелась, думая о Михаиле. Он сильно изменился за последние два года: стал молчаливым, с ней не шутил, как прежде, не подтрунивал над её недостатками, взгляд сделался чрезмерно сосредоточенным и холодным, говорил с ней строго и лаконично.

– Чего ты хотела? – высказал ей Александр, когда она однажды поделилась с ним о своих наблюдениях за сыном. – Парень прошёл суровую школу жизни – был на войне, повзрослел, возмужал, заматерел, одним словом, смешки и шуточки остались в прошлом. Привыкай. В семье появился второй мужик после меня.

Василиса согласно кивала мужу, но нутром чувствовала, что отношение сына к ней изменилось совсем не потому, что произошло взросление. Она была почти уверена, что причина кроется в его разлуке с этой Анной, в которую он по глупости втюрился на первом курсе.

Два года назад Михаил заезжал домой перед отправкой в колхоз на один день. Тогда между ними состоялся нелицеприятный разговор. Сын заявился нервный, взвинченный, беспричинно нагрубил, когда она решила сложить его вещи.

Василиса отошла в сторонку и поинтересовалась с осторожностью, что стряслось, почему он так себя ведёт? Михаил обернулся и с издёвкой заявил:

– Благодаря твоим стараниям, мама.

– Что ты такое несёшь? – возмутилась она. – Какой петух тебя клюнул? А ну, признавайся!

– Клюнул, мама,– ответил сын с раздражением. – Больно клюнул, прямо в самое сердце. И этого петуха зовут Василиса Марковна Кацапова.

Она сразу догадалась, что причиной грубого поведения сына явилась эта смазливая и беспутная татарка. Это она в отместку наплела сыну небылиц с три короба про разговор в бане, хотя поклялась не передавать его содержание Михаилу.

– Ты злишься из-за своей татарки? – спросила она прямо.

– Мама, прошу тебя впредь не называть Анну татаркой, – шумно выпуская воздух через нос, сказал сын. – Это звучит оскорбительно. У нас в Советском Союзе все национальности имеют равные права, такие же, как, впрочем, и у украинцев. Она единственная девушка, которую я полюбил. Кто тебя просил вмешиваться в наши отношения? Какое тебе дело, кого я полюбил? Это моя личная жизнь, понятно тебе?

– Сынок, если бы она была христианкой – я бы, возможно, смирилась, несмотря на то, что ты у неё не первый. Но она мусульманка, как ты представляешь себе совместную с ней жизнь?

– Сейчас другие времена, – сказал Михаил. – Всё, о чём ты сейчас сказала – предрассудки. Из-за этих самых предрассудков я потерял любимую девушку навсегда. А вот этого факта ты как раз и не понимаешь.

Михаил не стал больше с ней общаться. Обидевшись, собрал вещи и уехал. О разговоре с сыном она рассказала мужу лишь спустя четыре месяца, когда Михаил не счёл нужным появиться за это время в отчем доме.

– Жениться на татарке, конечно, не лучший вариант, – отозвался тогда её Александр. – Но лучше было бы не вмешиваться. Разобрались бы сами. Молодёжь сейчас живёт без религии. Татары не посещают мечеть, русские – церковь. Всё сейчас перемешалось.

– Ты считаешь, мне не нужно было вмешиваться?

– Что сделала, то сделала, – вздохнул с сожалением Александр. – Теперь остаётся пожинать плоды своего вмешательства.

– Думаешь, он не простит мне? – с сокрушённым видом спросила Василиса.

– Мишка у нас отходчивый, – обнадёжил Александр. – Пройдёт время – оттает. Оглянется вокруг, пошевелит мозгами и отойдёт. Нюни не распускай раньше времени, да не усюсюкай с ним. Он этого не любит.

– Хорошо бы так-то, – с надеждой высказалась Василиса.

И вот теперь, похоже, настал тот долгожданный день, о котором она мечтала целых два года. Сын был радостный, при встрече впервые за два года слегка обнял её. Правда, не так, как делал это до разногласий, крепко прижимая её к себе, но и таким объятиям Василиса была несказанно рада.

– Что там он привёз? – проговорила она громко и направилась в комнату. Увидев большую кучу денег на столе, со страхом ахнула:

– Откуда они у тебя?! Чьи это деньги?!

Отец, довольный произведённым эффектом, рассмеялся:

– Наши они, сын заработал для нас с тобой. Своим горбом и честным трудом. Гордись, мать, нашим Мишкой! Выйдет он в люди!

– Зачем нам столько? – удивилась Василиса. – Потрать всё на себя. Тебе они нужнее.

– Ты мать не поняла, – опять рассмеялся отец. – Мишка заработал восемь тыщ! Четыре отдаёт нам, чтобы мы положили себе на сберкнижку и тратили, сколько душа попросит.

– А ты, старый, и обрадовался сразу.

– Ну, не плакать же, когда деньги с неба свалились.

– Это правда? – спросила мать, взглянув на Михаила.

– Да, мама. Эти деньги ваши. Себе я оставляю половину. Положу на книжку, буду добавлять к стипендии. Хватит нам побираться, да пересчитывать кучки десятикопеечных монет.

– Копейки – тоже деньги, – не согласилась Василиса.