Newly (СИ)

«Это была осень семьдесят девятого года. Я тогда был у себя дома. В школе случился инцидент и меня отстранили на две недели. Ученик во время урока повредил себе лицо. Мне дали двухнедельный отпуск.

Были дожди. И вообще, погода не радовала. Я никого не ждал, так что был удивлён, когда в дверь постучали.

На пороге стояла она. Вся промокшая до нитки. Я молча отошёл, давая ей возможность зайти в дом. Высушил её, и она прошла в гостиную. Мы долго сидели молча.

— Прости меня, Северус, — вдруг сказала Лили. — Прости, если сможешь.

— За что я должен тебя простить? Это я виноват перед тобой.

— Нет, это не так. Давай не будем выяснять, кто больше облажался из нас двоих. Я могу у тебя какое-то время пожить?

— Конечно, мой дом к твоим услугам.

И первые три дня всё было более-менее. Я работал с зельями и посещал школу, чтобы дать задания временному профессору. Вечером, приходя домой, меня ждал горячий ужин и милая беседа после него.

Я знал, что они поссорились с Поттером, и какая-никакая надежда у меня появилась. И вечером четвёртого дня я её поцеловал.

Дальше стало всё ещё лучше. Мы провели прекрасную ночь вдвоём. И всё было просто чудесно. Я говорил ей как сильно люблю её.

Но недолго музыка играла, как говорится. Вечером этого дня я вернулся домой и обнаружил её в гостиной. В доме не пахло едой, и не играл старый патефон.

— Прости, Северус, но я люблю его.

Это всё, что она сказала мне, прежде чем уйти.»

Вынырнув из воспоминаний, меня как током пробило. Я вспомнил даже, почему стёр их себе. Чтобы не было больно. Одна лишь мысль, что она была моей, пусть и так ничтожно мало, сводила с ума.

Но в этот раз я, почему-то, не стёр себе память. Я всё думал и думал. И вдруг понял, что Гермиона — это каприз. Безрассудная выходка. И в голове моей крутился лишь один вопрос: люблю ли я её?

Всё изменилось после прихода Гарри-чёрт-бы-его-уже-побрал-Поттера. В тот день, с утра, Гермиона, изрядно уставшая от всего, хотела что-то сказать. Но появилась куда более важная проблема. Я сидел в гостиной и читал, когда он пришёл.

— Гермионы нет дома, не знаю, когда она вернётся, — сказал я, не поднимая взгляда от книги.

— Я не к ней, сэр. Вообще-то, хорошо, что её нет дома. Я должен вам кое-что передать, — он протянул мне конверт. — Это от моей матери, сэр. Она жива.

Первая мысль — Поттер поехал кукухой. Оно и понятно, такая травма в столь юном возрасте. Но конверт я взял. На нём было написано моё имя. Почерком Лили Эванс. И я был в этом уверен.

«Здравствуй, Северус

Я знаю, у тебя много вопросов, на которые ты хочешь получить ответы. Я готова тебе всё рассказать. Я живу в доме моей сестры. Если ты готов узнать правду, приходи.

Твоя Лили.»

И я, не раздумывая, бросился в дорогу. Уточнил у Поттера адрес и помчался к ней.

Она стояла на кухне у плиты. На ней было прекрасное белое платье. Лили что-то напевала себе под нос.

— Лили, — позвал я её. Она повернулась ко мне.

— Северус, — на выдохе сказала она.

И больше слова нам были не нужны. Была только страсть. Бешеная, необузданная, даже пугающая. Мы срывали одежду друг с друга. Идти до спальни мы даже не думали. Я взял её прямо на обеденном столе.

— Это точно ты? — после всего спросил я.

— Да, — не открывая глаз ответила Лили.

— Но как? — она тяжело вздохнула и встала.

— Он отшвырнул меня к стене заклинанием. Это последнее, что я помню. Оказалось, я впала в магическую кому. Как после объяснил мне Дамблдор, Гарри спасла магия рода. Рода Принц, — я подскочил с места и удивлённо уставился на неё. — Я тебе всё объясню. Мы провели с тобой несколько дней вместе. Я, конечно, не забеременела от тебя, но род Принцев выбрал Гарри как своего. Ты — последний мужской представитель этого древнего рода, пусть и не признаешь этого. Вот магия и выбрала Гарри. Она его и защитила.

Я же впала в кому, а пришла в себя через четыре года. Дамблдор решил меня спрятать. После его смерти за мной присматривала Минерва. Я же редко бывала в Шотландии, в основном жила в Италии. Часто ездила в другие страны. После войны вернулась сюда, но узнала, что ты погиб. А недавно Гарри пришёл ко мне и всё рассказал.

— Подожди, я был у Минервы в голове. Там не было воспоминаний о тебе, — вдруг вспомнил я.

— А ты думаешь, что их так просто бы оставили? Дамблдор установил мощную защиту в её голове. Все воспоминания и мысли обо мне тут же блокировали, — я её слушал и не мог поверить, что всё происходит взаправду.

Мы прекрасно провели время, болтали без остановки. Столько всего нужно было обсудить. Но момент, которого я боялся, настал. Я всегда принимал все удары судьбы и проходил все испытания, но в этот раз было всё куда сложнее. Казалось, я могу вытерпеть ещё один Круцио, чем сказать Гермионе, что я от неё ухожу. Выбора у меня не было. Так что, собрав всю свою волю, я отправился в Австралию.