Незакадычные друзья

На теннисном корте Костя настойчиво доводил до сознания собравшихся там туристов, что некий полковник Гольгиссер был бы рад с ним встретиться. Туристы осторожно соглашались и пытались высвободить свои ракетки из Костиных рук.

За кортом какой-то араб в дишдаше тщательно подметал дорожку.

– Йа, йа, карашо, – немного испуганно повторял толстый немец, пятясь к корту. – желаю удачи, чтоп вам встретить ваш полковник. Гудбай и аста ла виста. Чао!

И, почувствовав, что ракетка освободилась, он опрометью бросился к корту, под защиту крупного болгарина.

Довольный Костя взмахнул ракеткой и послал мяч в «аут». Теннисный мячик с размаху ударил араба в спину. Араб вздрогнул и замер, не оборачиваясь.

– Сори! – крикнул Костя. – Кинь мячик обратно.

– Will you throw us the ball! – крикнули немец с болгарином.

Но араб прислонил метлу к скамейке и ровным шагом удалился.

– Ну и свинья, – проворчал Костя.

Высоко в горах за небольшим стадом овец шел пастух, напевая незатейливую пастушью песенку. Горы были пустынны, тропинки – круты и обрывисты. Пастух изнемогал от жары и еле тащился по направлению к небольшому скоплению кустов у горного ручья, которые давали хоть какую-то тень и прохладу. Овцы, сбившись в кучу, заблеяли и рванули к воде. Пастух тоже ускорил шаг и вскоре улегся под кустом, блаженно вытянувшись и позволяя овцам пастись, или падать с горной кручи – на полное их усмотрение. Полежав так минут пять, он приподнялся на локте и тревожно оглянулся. Со стороны, противоположной той, откуда он пришел, послышался хруст веток и чьи-то шаги. Пастух, насколько это было возможно, спрятался за куст и стал выглядывать из-под него. Через минуту к ручью вышел еще один горный пастух, в точно такой же одежде, гоня перед собой пять тощих запыленных овец. Споткнувшись о корень, он чуть не упал и с чувством помянул черта на чистом русском языке. Пастух, прятавшийся за кустами, с облегчением выскочил с криком:

– Саша, а где Вячеслав?

Вновь пришедший пастух подскочил и прижал руку к сердцу. На запястье блеснули часы «Омега».

– Товарищ полковник, разве ж так можно?

– Уж очень ты пуглив, – ответил Григорий Орлов с ненавистью глядя на овец, которых они по самой дешевой цене скупили у местных крестьян. – Маскировку нарушаешь. Где ты видел у крестьян дорогие швейцарские часы на руке? Ладно, доложи обстановку.

– Часы как раз у крестьян и видел, – с обидой сказал Саша Шелест. – Это мне местный настоящий пастух подарил, за то, что я его вместе с сыном у бандитов отбил. Прямо с руки снял и подарил. Они, между прочим, побогаче нас с вами будут. Вы бы видели, на какой машине за ним родственники подъехали.

Григорий сокрушенно промолчал. Он тоже успел заметить, что со своим маскарадом он опоздал лет на сто пятьдесят. Что делать, командировки в пустыни арабского Востока выпадают российским разведчикам нечасто.

Немного посопев, он поинтересовался, о каких бандитах речь.

Саша сообщил, что бандитов, собственно, было двое. Они сначала мирно шли вместе – Саша заметил их издалека с какой-то очень высокой горы. Четыре человека шли ему навстречу очень далеко внизу. Саша следил за ними битых три часа, и был вынужден спрятаться за большим нагромождением известняковых груд, потому что, хотя они были еще достаточно далеко от него, среди пустынной местности, Сашину фигуру можно было прекрасно разглядеть. Во всяком случае, они у Саши были, как на ладони. И он отлично видел, как двое мужчин в европейской одежде протянули руки двум крестьянам – вряд ли они были пастухами, потому что овец при них не было.

– Зато мои дурацкие козлы, – обозлился Саша, – то блеяли, то по кручам скакали.

– Не козлы, а овцы, – заспорил Орлов.

– Нет, козлы, – заупрямился Саша. – Пока никого не было, они были тише воды, ниже травы. А как только надо было скрыться, они тут же начинали изображать из себя горных баранов, скакали и орали, как бешеные.

– Ты мне не про овец рассказывай, – напомнил Орлов.

– Ну так вот, – продолжал Саша. – Подошли они метров за двести от того места, где я за ними наблюдал, и те двое, что в штатском запрыгали не хуже моих овец, чтоб им скорей в шашлык превратиться…

– Александр!

Саше Шелесту понадобилась минута, чтобы справиться с возмущением на своенравных овец, а также на того идиота, который придумал такую маскировку, которая выдает маскирующегося на каждом шагу и в самый ответственный момент. Поскольку Григорий был тем самым идиотом, он предпочел не поддерживать возмущение подчиненного и быстро напомнил ему о дисциплине.

– Докладывайте! – строго сдвинув брови, приказал он.

– Короче, запрыгали они, и давай руки крестьянам пожимать.

– А почему ты решил, что они крестьяне, если у них не было овец? – заинтересовался Григорий Орлов.

– Потому что они были одеты по-крестьянски. В джинсы и в какие-то кацавейки.

– Кацавейки? – поднял бровь Орлов.