Незаконченная сказка (СИ)

— А тут всё зависит от тебя. Они обе не знают правду. Если ты им расскажешь, они и будут жить счастливо. Скажешь, нет?

Глаза Факира гневно блеснули.

— Тебе не кажется, что любая ирония должна иметь пределы?

— Я вовсе не иронизирую.

— Ты жесток.

— Ты тоже. Мы квиты.

Факир тяжело вздохнул и встал спиной к стене, скрестив руки на груди.

— Я не смогу рассказать. Как представлю глаза Гретхен… Ведь она потеряла дочь только из-за меня!

— Она не потеряла её! — Аотоа резко встряхнул Факира за плечи. — Катарина жива, и мы с тобой в лучшем виде осведомлены об этом! Чёрт возьми, почему ты так рано падаешь духом?! Напиши новую историю, где все будут счастливы.

— Не представляю, как это возможно.

— Придумай. Дроссельмейер не так давно воспользовался твоей сказкой для своих личных целей, жестоко обманув всех, в первую очередь Ахиру. Что ж… Это было вполне в его духе. Однако теперь ясно, что нить, связывающая магический и реальный миры, до сих пор цела. И она не разорвётся, пока ты не закончишь свою старую историю! Катарина должна вернуться. Ты ведь сам хочешь её вернуть?

— Безусловно, — скрипнул зубами Факир.

— Так верни! — и Аотоа сунул другу под нос лист со сказкой. — И, кстати, задумайся об аккуратности. Не знаю, насколько чисто ты пишешь сейчас, но вот тут слишком много клякс и помарок. Надеюсь, в твоей новой истории их не будет?

Неожиданно Факир рассмеялся.

— Иногда, глядя на тебя, я начинаю думать, будто нет ничего невозможного.

— Конечно, — кивнул Аотоа. — Внимательно прочти текст ещё раз от начала и до конца. Я уверен, ты найдёшь зацепку.

Факир взял пожелтевший листок из рук Аотоа. Глаза побежали по знакомым до боли строчкам, которые он некогда выучил наизусть, прежде чем спрятать в злополучную шкатулку и забыть о них. В сердце юноши впивались тысячи игл, но он знал, что доберётся до конца. Где-то в сказке должен находиться ключ, способный помочь выручить из беды самого дорогого человека, и он отыщет его во что бы то ни стало.

«Жила на свете девочка по имени Катарина, — читал Факир. — Гретхен-сан, её мама, давным-давно ушла из дома и пропала. Папу Катарины звали Петер. Он умер от неизлечимой болезни, и Катарина осталась совсем одна. Тётя Нина любила только своего сына Генриха, а Катарину ругала и била каждый день. Но однажды Катарина убежала от тёти на озеро, и там встретила мальчика, который писал сбывающиеся истории. Мальчик пообещал, что на следующее утро, когда Катарина придёт к озеру и искупается в нём, она, словно по волшебству, попадёт в сказку, где её мечты исполнятся, а прежнее горе исчезнет. На другое утро Катарина так и сделала. Она искупалась в озере, и в тот же миг о ней позабыли все, кто её раньше знал. Даже мальчик, написавший сказку. Даже она сама забыла, кем была прежде. Девочка Катарина превратилась в …»

— Вот почему не в лебедя? — осуждающе заметил Аотоа, тыча пальцем в бумагу. — Она же, по твоим словам, в лебедя хотела? А ты? Посмотри на свои позорные каракули! Разве вон то слово хоть отдалённо напоминает белую птицу с длинной шеей?! Или ты в детстве разницы между водоплавающими не видел?

— Прекрати. Я и без твоих упрёков себя убить готов, — мрачно отозвался Факир. — Откуда я знаю, почему так написал? Помню одно: мне словно кто-то под руку влез в решающий момент и надиктовал другое.

— Дроссельмейер? — непонятно было, то ли Аотоа серьёзен, то ли издевается.

— Возможно, мои собственные глупые мозги.

— Кхм. Продолжим чтение.

— Сначала вернёмся в комнату.

— О, небеса, вы вразумили его! Давно пора.

Войдя и плотно прикрыв дверь, они снова уселись за стол, склонившись головами над одним и тем же листком.

— Итак, она превратилась, — нетерпеливо отыскивал потерянную строчку Аотоа. — Превратилась…

Факир молча ткнул пальцем в следующее предложение, чтобы поскорее свернуть неприятную тему.

— Хорошо, ладно. И без того ясно. «Однако иногда…» Клякса. Вот неряха, целое слово заляпал, — пожурил товарища Аотоа. — «Иногда ненадолго могла превращаться в сказочную принцессу-балерину и появляться среди людей. Она прекрасно танцевала, и её чудесный танец мог спасать жизни. Теперь у неё были крылья, чтобы улететь куда угодно и встретить принца, которого она смогла бы полюбить. И однажды, когда её мама вернётся невредимой»... Что ж, кое-что сбылось и без наших усилий, верно? «А настоящий сказочный принц»... Опять клякса! Я в свои восемь лет был намного аккуратнее! «Принц, которого она тоже полюбит, признается ей в любви и предложит руку и сердце, Катарина снова навсегда станет девочкой. И все в городе вспомнят про неё, словно она никуда не пропадала. Но до этого дня она для всех и для себя останется обычной…»

— Конец! — раздражённо прервал его Факир.

— Уф, — выдохнул Аотоа. — Ага, «конец — делу венец». Открытый финал. И неизвестно, когда сбудется написанное. И сбудется ли? Но при этом события, обозначенные здесь, словно остались в прошлом, и ничего не исправить. Все забыли о Катарине, как ты и хотел. Кроме Дроссельмейера, разумеется. И на Гретхен-сан не подействовало, так как на момент создания этой сказки она тоже застряла в безвременье.