Незавершенная месть. Среди безумия

Урожай оставалось собрать всего с двух хмельников. Многие сборщики уже паковали вещи, собирались домой, в Лондон, ждали конца бабьего лета, а за ним и настоящих холодов. Билли издалека заметил свою начальницу, помахал рукой и поспешил навстречу, по пути прихватив с земли куртку. Они обменялись теплыми приветствиями.

– Вчера ездил поездом в Мейдстоун, встречался с этой Битти Драммонд. Вы были правы, мисс, с ней надо держать ухо востро.

– Сенсации требовала, да?

– Еще бы. Только я-то был подготовлен. Битти говорит, вы обещали, что она первая обо всем узнает.

Мейси кивнула:

– Ну а сама-то она что нашла?

Билли извлек из кармана конверт и вручил Мейси.

– Она принесла фотографии, которых нащелкали в деревне перед самой войной. Только не думайте: я не раскололся, не сказал, что мы ищем. Или кого.

– Молодец, Билли.

Мейси открыла конверт и стала быстро перебирать фотографии, пока не наткнулась на искомый снимок.

– Вот что нам нужно.

– Будто свежим хлебом запахло. Наверняка эту фотографию сделали на День империи[10]. Гляньте, сколько флажков на пекарне. А мистер Мартин держит каравай в виде Британских островов. Вот мастер так мастер. Я говорю, нарезать сырое тесто формой – много ума не надо. А попробуй-ка испеки так, чтобы форма сохранилась!

Мейси прищурилась на фотографию. Запустила руку в сумочку, достала увеличительное стекло, приблизила к снимку.

– Отослать фотографии обратно Битти Драммонд?

– Да, Билли, если вам нетрудно.

– Значит, вы нашли что искали, мисс?

– Нашла. Просто я хотела кое-что перепроверить, прежде чем двигаться дальше.

– Мои услуги понадобятся?

Мейси улыбнулась:

– Вы сделали достаточно. У вас ведь отпуск, не так ли? – Она помолчала. – Кстати, когда увидитесь с Джорджем, можете ему передать, что с мальчиков сняты все обвинения. Их не вызовут в Кент, пусть не беспокоится.

– Как вы и думали, да?

– В какой-то степени. Помочь вам с хмелем? У меня есть время, а потом надо будет повидать Вебба.

* * *

Мейси с радостью присоединилась к сборщикам хмеля, вдохнула пряный запах, вновь ощутила липкий сок на пальцах. Она отводила увешанные шишечками плети, смотрела в небо, такое синее, будто чья-то рука отдернула занавес, чтобы явить заодно и пухлые белые облачка. На заднем плане каркали грачи и чирикали ласточки. Мейси знала: эта идиллия – не что иное, как затишье перед бурей; облачка, фигурально выражаясь, скоро станут темными тучами.

Появился учетчик, стал подводить итоги трудового дня. Сборщики потянулись прочь с хмельника. Лондонцы – к времянкам, местные – в деревню, цыгане – к холму. Просторные юбки цыганок развевались на ветру, колыхались в такт движениям бедер. Дорога вмиг расцвела множеством ярких пятен.

– Одна, две, три…

Учетчик считал сырье, собранное семьей Бил. Мейси с улыбкой наблюдала, как все, от пожилой матери Билли до его сыновей, одними губами повторяют за учетчиком, который, засучив рукава и сдвинув кепку на затылок, склоняется над мешком с мерной корзиной и снова выпрямляется.

– Славная работа, чистая. Молодцы, – подытожил учетчик, вытащил карандаш из-за уха, сделал соответствующую запись.

Мейси помахала Билам и пошла с хмельника. Путь ее лежал к холму, в табор, а точнее, на поляну, где собирались цыгане. Навстречу Мейси, как всегда, вышла собака. Мейси положила ладонь ей на холку, и так они двинулись к кибиткам.

Поздоровавшись с Бьюлой, Мейси спросила:

– Вебб уже вернулся с хмельника?

Старая цыганка держала в ладонях глиняную чашку с прозрачным отваром зеленого цвета. Прежде чем ответить, она сделала глоток.

– За дровами пошел. Джюклы снова зайца словила.

Бьюла потерла себе грудь в районе солнечного сплетения.

– Вам нездоровится, тетушка?

Старуха вздрогнула:

– Нутро пищу не принимает. Так и стоит все колом, даже хлеб.

Мейси присела рядом с Бьюлой.

– У вас еще что-то болит, не так ли?

– Не вздумай меня пользовать. Я сама о себе позабочусь.

– Что это вы пьете?

– Снадобье. Помогает пищу внутрь проталкивать. Ладно, девонька, хватит про меня говорить. С Бьюлой ничего худого не случится.

В этот миг появился Вебб. Он вышел из лесу с противоположной стороны от кострища, по окружности обложенного камнями.

– Вебб! Поди сюда, сынок. Румны хочет с тобой потолковать, – позвала Бьюла.

Вебб бросил на землю охапку хвороста, отер руки о штаны. На ходу снял шляпу, провел пятерней по густым каштановым кудрям, которые отросли почти до плеч.

– Что вам нужно, мисс?

Мейси поднялась с бревна. Продолжая думать о здоровье Бьюлы, произнесла:

– Я бы хотела задать вам несколько вопросов, если не возражаете.

Вебб переступил с ноги на ногу, скрестил руки на груди и вздернул подбородок – жесты человека, занимающего оборонительную позицию.

– Смотря какие вопросы.

Мейси поняла: нужно тщательно подбирать слова, чтобы не воспламенить в этом парне тлеющую ненависть.

– В Лондоне живет мой добрый друг – скрипичный мастер. Его фамилия Андерсен, и он…

– Не знаю никакого Андерсена.

Вебб отступил на шаг.