Независимый ум: научись жить свободно

Возможно, вы не знали, что все великие поэты, писатели и драматурги склонны фантазировать: они постоянно видят своих персонажей.

Нам всем хорошо знаком Толстой.

Однажды Лев Толстой упал с узкой лестницы, ведущей в библиотеку. В то время он работал над романом «Воскресение». Вместе с ним по лестнице поднималась одна из героинь романа. И хотя физически ее там не было, Толстой вел с ней беседу.

Вдруг по этой узкой лестнице стал спускаться мужчина. На лестнице было достаточно места для двух человек, но не для трех. Если бы на ней оказалось трое мужчин, они бы разошлись, но у двух мужчин и женщины возникли проблемы. Подумав, что женщину никто не должен задеть или оттеснить, Толстой решил ее спасти. Но, потеряв равновесие, он упал с лестницы и сломал ногу.

Мужчина, который спускался вниз, очень удивился:

– Почему ты пытался протиснуться мимо меня? Ведь мы вдвоем могли бы спокойно разойтись.

– Как это вдвоем? Нас ведь было трое, ― ответил Толстой. ― Со мной шла одна из героинь моего романа. Я попытался ее спасти и упал.

Это не единственный случай. Такое происходит со всеми поэтами и писателями, а также со всеми воображаемыми людьми из их мира.

Французский драматург Александр Дюма часто удивлял соседей.

Однажды, живя в Париже, он переехал на новую квартиру. Старые соседи были с ним хорошо знакомы, а новые ― еще нет. В первую же ночь после переезда Дюма стал в своей комнате сражаться с кем-то на мечах ― да так, что соседи не на шутку взволновались. Из комнаты доносилось два разных вида шума, но соседи сомневались, что там двое человек. Был слышен ожесточенный звон мечей. Со-жильца происходит что-то странное. Была темная ночь, двери были заперты, а в комнате кто-то громко сражался на мечах. Также из комнаты слышались два разъяренных голоса.

Прибыв на место, полицейские открыли дверь. Они удивились, увидев Александра Дюма одного с мечом, и спросили:

– А где второй человек?

Придя в себя, Дюма сказал:

– Какой второй человек? Ах, простите меня! Это был один из героев пьесы. Я сейчас как раз пишу для нее сцену дуэли.

– Но мы слышали два разных голоса.

– Просто сначала я говорил от его лица, а потом ― от своего.

Для Дюма второй человек был вполне реальным. Если бы Дюма случайно стал религиозным фанатиком, он бы с легкостью мог увидеть Бога. Если бы Толстой стал религиозным фанатиком, точно так же рядом с ним мог бы идти Бог Кришна, Рама или кто-нибудь еще. В этом бы не было ничего необычного, это было бы в порядке вещей.

Человеческий ум наделен воображением. Постоянное повторение какой-либо мысли или идеи ― это самовнушение, и воображаемые вещи могут проявиться. Но это определенно не переживание истины. Истина появляется сама, ее нельзя ассимилировать. Завтра я расскажу вам, как освободить ум ото всех мыслей и достичь состояния безмыслия. Только это ― медитация, только это ― просветление. Любой опыт в таком просветлении будет истинным.