Нездешний (трилогия)

Кива вышла наружу. На каменистой, покрытой осыпью тропе их следов не осталось. Она села спиной к утёсу, глядя, как шелестят на лёгком ветру дубовые листья. Мимо пролетела, хлопая крыльями, пара лесных голубей. Кива улыбнулась, чувствуя, как напряжение уходит из её тела.

Красный ястреб, стрелой слетев с неба, ударил когтями одного из голубей. Тот сложил крылья и упал на камни. Ястреб сел рядом с ещё трепещущим телом, закогтил его и стал терзать клювом.

Кива, ощутив внезапную усталость, закрыла глаза. На утреннем солнце она задремала, и ей приснился сон. Ей снова было девять лет, и она смотрела, как горожане волокут на костёр старую колдунью. Киву тогда послал на рынок дядя за яблоками для пирога. Она видела, как люди кричат на колдунью, плюют на неё и бьют её палками. На лице женщины была кровь.

Её втащили на костёр, привязали к столбу и насыпали вокруг сухого хвороста. Костёр полили маслом, подожгли, и из пламени понеслись страшные вопли.

Кива, растеряв свои яблоки, бегом помчалась домой. Дядя обнял её и сказал, гладя по голове: «Она была дурная женщина. Она отравила всю свою семью, чтобы получить наследство». — «Но они смеялись, когда она горела!» — «Что поделаешь. Такова природа зла, Кива: оно размножается. Оно рождается из каждой злобной мысли, каждого недоброго слова, каждого внушённого алчностью поступка. Люди ненавидели эту колдунью, и через ненависть им передалась частица её зла. В одних оно не приживётся, но в других пустит корни».

Маленькая Кива тогда не всё поняла, но запомнила.

Открыв глаза, она увидела, что солнце почти достигло зенита, встала и потянулась.

Устарте тоже проснулась и тихо сидела в полумраке пещеры.

— За нами ещё есть погоня? — спросила Кива.

— Нет. Одни вернулись в Карлис с убитыми и ранеными, другие ждут у Белого Дворца, чтобы схватить Серого Человека. Но они соберут новую погоню.

— Серый Человек знает, что они караулят его?

— Знает.

— Это хорошо, — вздохнула Кива. — Теперь он туда не сунется.

— Он уже там — пылающий гневом, но с холодной головой. — Устарте закрыла свои золотистые глаза. — На меченосцев тоже идёт охота, и охотники всё ближе.

— Ты говоришь о Ю-ю и его друге?

— Да. Их преследуют два отряда криаз-норов — один с юга, другой с севера.

— Кто такие криаз-норы?

— Смешанные существа, как и я. Быстротой, силой и свирепостью они превосходят почти любого человека.

— Почти?

Устарте улыбнулась уголком губ:

— Опаснее Серого Человека нет никого.

Кива снова увидела слёзы у неё на лице.

— Это печалит тебя?

— Да. Во мраке его души теплится слабый огонёк — всё, что осталось от прежнего хорошего человека. Я попросила его сразиться за нас, и он сражается. Если огонёк погаснет, буду виновата я.

— Он не погаснет, — сказала Кива, положив руку на плечо Устарте. — Этот человек герой. Мой дядя говорил мне, что у героев души особенные, благословлённые самим Истоком, а дядя был мудр.

— Я молюсь, чтобы твой дядя оказался прав, — улыбнулась Устарте.

11

Ниаллад сидел на карнизе, спиной к утёсу. Прибой разбивался о скалы в нескольких сотнях футов под ним. Серый Человек сидел рядом со спокойным лицом, без всяких признаков напряжения. Они провели так уже два часа. Некоторое время назад взошло солнце, и одежда Ниалла почти просохла.

События минувшей ночи продолжали мелькать у него в уме: гибель родителей, предательство Гаспира, спасший его Серый Человек. Всё это казалось каким-то ненастоящим. Разве мог его отец, самый сильный и полный жизни человек во всём герцогстве, умереть? Ниаллу представилась убитая мать. Он ощутил страшную пустоту внутри, и на глазах выступили слёзы. Серый Человек тронул его за локоть. Ниалл, моргая, повернул к нему голову. Серый Человек прижал палец к губам и покачал головой, как бы говоря: ни звука. Ниалл кивнул и посмотрел вверх, на скальный навес футах в десяти над ними. Оттуда слышались голоса солдат, расположившихся около жилища Серого Человека.

— Экая дурость, — сказал один. — Он всё равно ведь сюда не явится, так? Мы тут всё обыскали — кое-какое оружие да старое тряпьё. Было бы из-за чего жизнью рисковать.

Ниалл не мог не согласиться с этим. Он не понимал, зачем они здесь. Убив Арика, Серый Человек повёл его к морю. Там на берегу лежали лодки, оставленные обыскивавшими залив солдатами. Ниалл помог Серому Человеку столкнуть одну на воду. Они сели в неё и стали грести. Оказавшись ярдах в двухстах от берега под Белым Дворцом, Серый Человек соскользнул в воду и поплыл. Ниалл последовал за ним.

На берегу Серый Человек сделал ему знак молчать и медленно полез по скале сюда, к этому месту. По всему было видно, что он что-то замыслил. Но, добравшись сюда, он сел и с тех пор не двинулся с места. Ниалл понятия не имел, чего он дожидается.

Левая нога Ниалла начала затекать, и он её вытянул.

— Наконец-то, — сказал часовой наверху. — Я уж думал, вы про нас забыли.

— Грен заболтался с беленькой служаночкой — лакомый кусочек!

— Кстати, о лакомых кусочках — вы нам поесть-то оставили?

— О беглецах ничего не слыхать? — спросил другой голос.