Неземляне

Потом наступила мамина очередь. Она поднялась, повернувшись к старшему чиновнику, и камеры тут же нацелились на неё.

– Мы от всего сердца благодарим вас за доброту и гостеприимство. После самой тёмной страницы в истории человечества планета Чум стала единственным маяком для нашего народа. Мы летели на его свет через всю галактику. У нас только одно желание – жить в мирном обществе и вносить в него свой вклад.

Мы с Айлой сидели на одном широком стуле, и я почувствовал, как она нервно поёрзала и тихонько прокашлялась. Сестра обещала спеть для жури, и вот её час настал.

– Мы хотим показать, сколько всего способны предложить вашей планете, и сейчас моя дочь Айла исполнит для вас песню. Музыка – один из людских видов искусства, и…

– ЙИ-И-И-И-ИХИ-И-И-И! – закричал старый чиновник, отчаянно хлопая крыльями, и даже приподнялся на несколько дюймов над сиденьем.

«Отключите камеры», – перевела программа у нас в наушниках.

Жури-рабочие подлетели к контрольной панели и нажали на кнопку. Все три дрона мгновенно рухнули на пол.

– Простите, – поспешно извинилась мама. – Я что-то не так сказала?

Чиновник сложил крылья и опустился на стул, но голос у него всё ещё звучал грубо, и по столу расползался запах бензина.

– Вы намерены навязать нам искусство?! Мы не желаем иметь с ним ничего общего! Ни с вашим, ни с другим, вообще ни с каким! Единственное его назначение – воздействовать на эмоции, а они – яд для цивилизованного общества. Для нас подобное варварство уже в прошлом.

Маму так поразили его слова, что она даже перестала улыбаться. И голос у неё звучал уже не так бодро и весело.

– При всём уважении во многих эмоциях и видах искусства нет ничего плохого. Порой они выражают всё хорошее, что есть в народе…

– Чушь! – рявкнул старый жури.

Мама с трудом налепила на лицо улыбку.

– Те, кто пригласили нас на Чум, были очень заинтересованы в нашем искусстве. Они…

Чиновник снова её перебил.

– Те жури были дураками, и они больше не у власти. А теперь и сами признают, что эмоции приводят к разрухе. За последние несколько лет нам удалось полностью избавиться от ненужных чувств.

От него так и тянуло бензином, и я не понимал, как можно так нагло врать. Если ни у кого на Чуме нет эмоций, откуда этот запах агрессии?

Мама поймала его на лжи. Она не переставала улыбаться, но заговорила твёрже.

– Как вы можете это утверждать, если на космодроме жури напали на нас в порыве ярости?

– Это была ваша эмоция! Вызванная вами, людьми!

Его голос звенел всё громче, и Айла стиснула мою руку под столом. Я покосился на неё. Она выглядела испуганной, и мне тоже было не по себе.

– Позвольте, – ответила мама уже тише и мягче, – мы никак к этому не причастны. Всё, что мы сделали, – это сошли с корабля.

– Само ваше присутствие вызывает эмоции! А теперь вы просите, чтобы мы пустили вас в офисы и школы?! Ради чего? Чтобы посеять и там этот ненужный хаос?

Теперь бензином пахло не только от него, и к этому ещё примешалась вонь кислого молока. Я смотрел на наших гостей и уже готовился к тому, что нас заплюют ядом.

– Ваше правительство согласилось нас принять, – вежливо напомнила мама. – Мы пересекли галактику, чтобы учиться и работать бок о бок с вашими народами. Очевидно, ваши злоба и страх вызваны недопонимаем. Нас всего четверо. Мы не вооружены. Никакой опасности от нас не исходит. Не сомневаюсь, что жители Чума сами в этом убедятся, если смогут узнать нас поближе.

Какое-то время чиновник смотрел на маму своими старческими фасеточными глазами, а затем повернулся к Хори и Айру.

– Что скажете, дети? Вы примете таких одноклассников?

Они ответили одновременно.

– Думаю, не стоит… – начал было Хори, но восклицание Айру заглушило его слова.

– С радостью! Это же так полезно и познавательно – общаться с другими видами! К тому же люди очень слабые и даже летать не умеют. Нам нет смысла их бояться. Правда, Хори?

– Да, конечно, – проскрипел Хори, признавая поражение.

Чиновник повернулся к крикку. Тот устал ждать окончания спора и уже надкусил свой огурец, ёрзавший на тарелке. Он полностью сосредоточился на еде и явно нас не слушал.

– Скажите, что думает ваш народ: благоразумно ли пускать к нам людей?

Крикк поднял взгляд. Из пасти у него торчало зелёное щупальце и отчаянно извивалось. Он поспешно его проглотил и прорычал:

– ГЗ-ЗР-Р-РЗ-ЗК-КГЗ-ЗРК.

Это нам никто не перевёл, но старый чиновник отпрянул назад, словно его сильно разочаровали слова крикка. Лини и Гиор нервно потёрли крылья.

– Люди не принесут нам никакой пользы, – взвыл недовольный старик. – Крикки сильные, ороро умные, жури высокоцивилизованные, а у вас ничего этого нет! Даже если мы пойдём вам навстречу, то лишь потратим время зря!

– Прошу прощения, но вы не узнаете наверняка, пока не попробуете, – возразила мама. – Пожалуйста, дайте нам шанс! Всего один шанс – большего нам не нужно. И ведь он был нам обещан, когда мы отправились в путь. Если ваше правительство дорожит своими обещаниями, справедливо ли их нарушать?