Нежеланная невеста, или Зимняя сказка в академии магии

Знакомые волны гнева накатывали на меня одна за другой, и тьма внутри шипела, как кошка, подвывала, просила дать ей волю и разобраться. Но я откуда-то взяла в себе силы сдержать ее. Мне стало понятно, что нужно сделать. Я не должна трусливо сбегать с поля боя. Я должна эффектно появится перед ними с бокалом яблочного сока и поднять его вместе с ними. Выпить за свою смерть. А может быть, за их жизнь.

Я натянула на лицо широкую улыбку и встала на ноги, которые все так же ныли после танцев, однако не смогла сделать и шага — увидела Даррела. Я не знала, когда он появился в этом полукруглом зале, но понимала, что он слышал — если не все, то многое. А еще он всех нас видел — и меня, и высокородных придурков. Оттуда, где он стоял, всех было отлично видно.

Даррел смотрел прямо в мое лицо, и взгляд его был сосредоточенным.  

— За что пьете? — спросил он глухо, не сводя с меня с меня глаз.

— За твою будущую жену! — прокричали ему с задором.

— Выпьешь с нами?

— Налейте принцу!

Он склонил голову на бок. В его лице появилось что-то зловещее. Что-то, что ужасно притягивало меня. Мне вдруг захотелось почувствовать его сердцебиение. Его дыхание.

-Значит, за мою будущую жену пьете? — переспросил Даррел с насмешкой.

Ответить ему не успели — он сделал несколько коротких резких пассов рукой, и я услышала какой-то шум и приглушенные крики.

— Никогда. Не смейте. Говорить. Об императорской семье. Такие. Вещи, — тихо сказал принц, все так же не сводя с меня глаз.

— Даррел, мы ничего не говорили о твоей семье!

— Ты не так понял!

— Мы верны короне!

— Изабелл Ардер — моя невеста. Часть моей семьи, — продолжал Даррел и кивнул мне — я сразу поняла, чего он хочет. Чтобы я подошла.

Я встала с дивана и направилась к принцу. Встав на один уровень с ним, я увидела, что произошло. Он применил магию, и высокородные, что только что пили за мою смерть, лежали на полу, связанные ледяными канатами. Девушек Даррел не тронул — они жались друг ко другу, сидя на диване и глядя на него с ужасом. Его боялись. Никто не думал, что он поступит так. Все были уверены, что Даррел не рад навязанной невесте.

Стоя рядом с принцем и все так же крепко сжимая в руке бокал, я смотрела на тех, кто говорил обо мне мерзкие слова. Мне нечего было сказать им. Вести высокопарные речи не хотелось. Отвечать такими же словами — тоже. Я просто стояла, смотрела и молчала. А они скулили и прятали глаза.

— Даррел, да что происходит? Мы же ничего такого не имели в виду!

— Это какое-то недоразумение!

— Отпусти нас! Мы не сделали ничего плохого!

— Я все слышал. Не считай меня за идиота, Крэсс, — спокойно ответил принц.

— Никто в Вечной империи не может так говорить об императоре. Моя невеста — его выбор. И вы, его подданые, должны уважать этот выбор. Уважать мою будущую жену.

— Мы уважаем! — пискнула с дивана одна из девушек, глядя на нас со смесью страха и ненависти.

— Вы пили за ее смерть. Этого достаточно для преступления против моей семьи, — жестко ответил Даррел и щелкнул пальцами.

Откуда-то в зале появились гвардейцы — целый взвод. Капитан отдал честь принцу и громогласно провозгласил:

— Вы арестованы за измену короне!

Гвардейцы начали поднимать высокородных с пола — только девушек по велению Даррела не тронули. Они так и остались сидеть на диване, прижимаясь друг ко другу. Принц молча подал мне руку, и мы первыми покинули зал.

Мы направились в Мраморный зал вместе с гвардейцами и арестованными высокородными. Почему именно туда, я сначала не понимала. Смысл этого дошел до меня уже тогда, когда мы появились в толпе танцующих, произведя настоящий фурор. Музыка замолчала, люди заволновались, стали оглядываться на нас, не понимая, что происходит. Атмосфера неуловимо изменилась, стала напряженной, а ощущение праздника пропало. И тогда до меня дошло — это было публичное, показательное наказание.

Высокородных подвели к тронам, и император глянул на них с долей усталости и пренебрежения, словно заранее зная, что они появятся перед ним. Лицо сидящей рядом императрицы было бесстрастным. А Этель и Винсент удивленно переглянулись.

— Командир батальона гвардии Золотого полка, ваше величество, — Главный среди гвардейцев резко приложил к груди сжатую в кулак руку. Я  слегка прикусила губу. Золотой полк — собственный полк императора, настоящая элита. Если стража охраняла дворец, то гвардейцы Золотого полка — императорскую семью. Поэтому дислоцированы они были в столице.

— Простите за доставленные неудобства, но дело безотлагательное, — продолжал командир. — Нами были обнаружены новые предатели короны.

Он указал подбородком на парней, которых удерживали другие гвардейцы, хотя те и не вырывались. Знали, что бесполезно, и убежать им некуда. Даже глазами не сверкали, а смотрели в пол — боялись императора. Хотя один из них все же осмелился сказать сквозь зубы:

— Это ложь, ваше величество! Мы не предатели короны!

— Молчать, — коротко велели ему.

— Я не хочу молчать! Нас подставили, ваше величество! — выкрикнул высокородный и тотчас получил болезненный тычок в ребра, после которого вынужден был замолчать.