Неживая земля. Воитель

Истерзанный организм вновь перестраивался от поддержания режима ведения боя к регенерации повреждений тела; разблокировал функции, отвечающие за восприятие боли; прекратил выработку кислот, способствующих повышению рефлексов, скорости и силы. Энэй почувствовал, насколько слаб. Лишь механизмы доспеха удерживали его на ногах. Воитель закрепил револьстрел и меч на броне, посмотрел в сторону портала – он закрылся. Будто и не было ничего. Колонны, похожие на обелиски павшим воинам, в серебряном свете проводника еще больше придавали храму сходства с покинутым склепом. Энэй подошел к Натаниэлю. Обезображенный мальчик лежал на прежнем месте и черными дырами на лице смотрел в холодный мрак.

«Знал ли послушник о планах владыки? – подумал Энэй. – Устав предполагает добивать тех, кому уже не помочь. Лучше избавить мальчишку от страданий».

Воитель склонился над малышом, взял на руки и положил возле издохшего Крола. Опустился между ними на колени, деактивировал меч в кинжал, перевернул тело Крола на спину и вспорол грудную клетку. Среди костей и кишащих червями внутренностей воитель отыскал еще горячее сердце. Прежде Энэю не доводилось проводить ритуал «Возращения силы», но он входил в перечень умений, обязательных для овладения каждым служителем Ордена.

Воитель начал читать заклятие. Грубые, непроизносимые слова варгланора сорвались с окровавленных губ. Одной рукой Энэй сжал остывающее сердце мертвеца, другую положил мальчику на лицо, чтобы Натаниэль мог вдохнуть силу Создателя, еще не ушедшую из тела Крола. Заклятие начало действовать. Энэй ощущал, как остатки энергии Света сквозь его тело переходят от Крола к послушнику. Под гневным взором каменных воинов слова заклятия разносились во мраке храма и вскоре слились с торжествующим воем ветра, ворвавшимся на ритуал с усеянных трупами Костяных равнин. Голос воителя жутким песнопением разразился в подземелье, снова и снова требуя мертвеца отдать последние силы. Глаза Энэя изменили цвет. Ничто не отличало их от голодных черных дыр, пожирающих целые миры. Огромное тело заклинателя Крола съежилось и превратилось в иссушенную мумию, раздавленного червя. Натаниэль с голодной жадностью забрал у мертвеца все, что мог. Завершив ритуал, Энэй обессиленно упал лицом вниз. Сознание покинуло его.

Обратный путь до Границы занял больше времени. На Костяных равнинах пировали хищники и трупоеды со всего Пограничья. Кровожадные твари растащили мертвых сыновей Тьмы по широкой округе от места сражения. Чтобы добраться до руин внешнего периметра морткрауна, пришлось обходить их стороной и делать огромный крюк. Шли предельно осторожно. Мальчишка прикрыл себя и воителя несложным заклинанием невидимости, но дождь цвета переспелого граната делал их защиту практически бесполезной. В особенности для альфа-хищников, занимавших высшие ступени эволюции жестокого мира Пограничья и обладающих крайне чувствительными органами восприятия. Передвигаясь от укрытия к укрытию, Энэй с послушником пропускали стаи гнусных падальщиков и просили покровителя Ардэма о том, чтобы не повстречаться с более опасными существами.

Из-за многочисленных повреждений маскировочные функции доспеха воителя не работали. На залитой кровью броне виднелись серьезные повреждения от меча князя Тьмы и его войска. Индикатор здоровья на доспехе воителя едва доходил до четверти, но медленно полз вверх. Всю дорогу до Границы Энэй провел в равнодушном молчании. Похожий на живого мертвеца Натаниэль плелся следом. Воитель ни разу на него не посмотрел. В прогоревшем доспехе мальчишки не осталось никакой пользы, и воитель решил оставить броню послушника в храме под Башней Рагдареила. Только изодранные, слипшиеся с кровавой коркой лохмотья одежды прикрывали жуткие раны Натаниэля. Ему иногда казалось, что, стоит оступиться и упасть, Энэй не обернется, не подаст руки, а просто уйдет дальше и растворится во мгле.