Неживая земля. Воитель

Раздался звук падающих камней. Воитель услышал хриплое, тяжелое дыхание. Что-то торопилось к месту, где раздался крик гварлинга. Из тумана показалось до ужаса омерзительное нечто. Внешний вид существа заставлял думать о злобной старухе, внутрь которой пробрался паук, вырос до огромных размеров и пожрал внутренности, оставив только дряхлую кожу и безобразную, будто раздутую в затылке голову. В глубоких, темных глазницах паучихи лихорадочно шевелились желтые, болезненные глаза. Обвислые, похожие на пустые кожаные мешки груди болтались между второй парой ног. Они оканчивались подобием человеческих ладоней с когтистыми, узловатыми пальцами. По выражению лица существа казалось, что оно само себе противно. В нервном бормотании паучьей старухи угадывались бессвязные обрывки слов.

Она прошлась над головами служителей Ордена. Из-под ее ладони выскользнул камень и угодил в доспех мальчишки. Необычный звук привлек внимание старухи. Она увидела, как дождь окровавленными ручейками вырисовывает чью-то маленькую фигуру. Паучиха спустилась ниже, ее озлобленный взгляд заметался на незнакомом объекте. Происходящее не укладывалось у нее в голове и казалось подозрительным. Каждая из педипальп13 паучихи оканчивалась двумя ладонями с длинными пальцами. Они стали осторожно ощупывать загадочный силуэт.

– Не шевелись, я все сделаю, – тихо сказал Энэй, будто боялся, что монстр его услышит.

Старуха приблизилась вплотную лицом к мальчику, обнюхала, провела длинным, слизким языком по забралу шлема. Рот паучихи широко распахнулся, нижняя челюсть разошлась на две части, напомнив жвалы насекомого. Она приподнялась на задних ногах, передними обняла мальчика вокруг шеи. Голова Натаниэля по плечи скрылась в широкой глотке.

Старуха вскрикнула. Энергия заклятия с легкостью и зловонным смрадом горелой плоти пронзила ее рыхлое брюхо. Натаниэль оттолкнул омерзительное создание от себя ногой. Паучиха полетела вниз, размахивая длинными ногами, кувырком скатилась по руинам и приземлилась на спину в размокшую землю. Она яростно ревела, пыталась зажать рану ладонями и остановить кровь. Возможно, старуха бы выжила, но из ближайших нор несмело выглянули безобразные морды гварлингов. Почуяв легкую добычу, жители руин выбрались наружу и осторожно окружили паучиху. Расталкивая друг друга, они стали хватать ее за ноги, вгрызаться в них большими передними зубами и тянуть. Каждому хотелось заполучить мясистую конечность и спрятать в нору. Паучья плоть разошлась с мерзостным чавканьем. Из брюха и головогруди на месте оторванных лап брызнула коричневатая кровь. Старуха озлобленно, совсем по-человечески закричала и в последний миг полными ядовитой ненависти глазами посмотрела в сторону мальчишки. Два гварлинга оторвали ее голову и затащили в логово под руинами. Остальные продолжали терзать зубами вздрагивающее, растерзанное тело.

– Я просил тебя ждать, – сказал Энэй.

– Чего? Пока мне откусят голову? – спросил послушник.

– Старуха бы даже не поцарапала доспех. В следующий раз бей сразу в сердце или души заклятием. Паучиха закричала, это плохо. Ее могли услышать.

Над вершинами и в нескольких километрах за периметром руин туман стлался не так густо. Он концентрировался внутри морткрауна, делая похожим таинственный, мертвый город на тлеющий, вздымающийся над землей вулкан, окруженный ониксовыми гранями. Из его кратера тянулись ввысь черные обелиски. Энэй отвернулся от них и посмотрел в графитовое небо Пограничья. Рубиновый дождь гулко стучал по броне. Вдали из-за серых туч виднелись несколько летающих островов. Подъем занял чуть более часа. На спуск должно уйти меньше времени. Воитель огляделся и пошел с мальчиком по гребню развалин вправо. Впереди Энэй заметил разрушенный обелиск. Он имел в сечении трапецеидальную форму и лежал сломанным копьем на руинах. Его верхушка уходила вниз за периметр морткрауна и утопала в тумане.

«Все-таки интересно, зачем они здесь? – подумал Энэй, приблизившись к разрушенному обелиску. – Возможно, с их помощью погибшая цивилизация пыталась связаться с мрачными богами Пограничья?»

Поверхности обелиска не были идеально гладкими. На гранях имелись тонкие борозды. Дождь заполнял их, стекал быстрыми ручьями, превращая в загадочный узор, похожий на разветвленные кровеносные сосуды, которые Энэю доводилось видеть в монстрариуме Ордена при вивисекции детей Тьмы. Воитель подпрыгнул и забрался первым. Потом встал на колено, нашел протянутую руку мальчишки и без труда затащил наверх. Поднявшись, Энэй осторожно прошел по гладкой, мокрой поверхности обелиска и остановился. Всматриваясь в густое облако тумана, он оценивал, насколько безопасен выбранный путь. Приняв решение, воитель направился вниз.

– Если впереди обрыв и ты провалишься, я не буду ничего сочинять, а скажу, что воитель Энэй разбился, как тухлая картошка, – предупредил Натаниэль.

– Я думал, ты меня поддержишь, мелкий. Все дети любят горки. Можешь прокатиться, только не быстро. Иначе я все расскажу твоему учителю, и он тебя выпорет, – ответил Энэй.