Неживая земля. Воитель

Энэй позвал мальчика, они вышли из вагона. Эскалатор поднимал их вверх. Натаниэль с интересом наблюдал за проезжающими вниз людьми. Воитель заметил, что наибольшее внимание послушника привлекают дети или взрослые с детьми. Жадно и с какой-то печальной завистью он смотрел на них, как будто пытаясь впитать все эмоции, жесты и чувства, которыми они жили. Дети звонко смеялись, перешучивались между собой. Выражение лица Натаниэля, все его тело говорило о том, что он хочет смеяться так же, он жаждет быть таким же, как они. Энэй не мог представить, что происходит внутри мальчишки, но его состояние ярко отражалось в темно-зеленых глазах. Казалось, Натаниэль вот-вот закричит и бросится к ним, чтобы прожить хотя бы день той жизни, которой живут они; чтобы ощутить хоть каплю тепла и любви, которую дают детям их родители. Но они уезжали вниз, к другим людям, пропадая в тяжелой, но по-своему прекрасной жизни, которой у Натаниэля никогда не будет. А он поднимался наверх и собирался в другой мир, где все дышит смертью.

К полудню, разбавив хмурую серость, ненадолго из-за низких, затянувших небо облаков выглянуло солнце. В сквере перед Казанским собором бил фонтан, на скамейках отдыхали горожане. Воздух пах мокрой сиренью и землей, скошенной травой и сыростью убранных в гранит речных каналов. Дышалось свободно, легко. Лучи солнца осветили купол собора – темно-медный в облачную погоду. Над ним, шумно хлопая крыльями, пролетели голуби. Энэй выключил плеер и убрал смартфон вместе с наушниками в карман ветровки. Развернул себе леденец и предложил Натаниэлю.

– Почему здесь? – спросил мальчик, следуя за воителем.

– Граница проходит совсем рядом, и здесь есть древний источник силы. Чувствуешь?

– Да, – ответил Натаниэль, разворачивая конфету.

– Я заметил его, когда ночью оказался в городе. Он поможет мне пройти в Пограничье. После встречи с демонами я не до конца оправился.

Они поднялись по ступеням у восточных колонн. Энэй снял ветровку, начал аккуратно складывать ее и неуверенно прекратил.

«Вернусь ли я?» – подумал Энэй.

И все же он аккуратно сложил ветровку и убрал так, чтобы она не привлекала внимания. Не бросать же ее просто под ноги? Вокруг собора прогуливались горожане, проходили шумные группы туристов и приезжих гостей. Воитель с послушником отошли за колонну. Энэй проверил браслеты тяжелого доспеха на руках, оставшийся револьстрел в кобуре и достал из ножен кинжал. Мальчишка проверил свой браслет.

– Я не буду напоминать тебе правила нахождения в Пограничье, – сказал воитель.

– Не нужно, – со всей серьезностью ответил мальчик.

– Хорошо. Но будь начеку. Как пройдем Границу, сразу включай доспех, и в укрытие.

Натаниэль кивнул. Воитель спрятал кинжал за спину, спрыгнул с платформы колоннады и пошел между припаркованных машин и туристических автобусов в сторону Банковского моста. Натаниэль шел рядом. Осмотревшись, Энэй убедился, что они с мальчишкой не привлекают внимания, и начал читать на варгланоре заклятие перехода через Границу. Послушник тоже читал. С каждым новым словом заклятия сияние Границы усиливалось. Энэй и Натаниэль вошли в него. Им в спины ударил стремительный поток холодного, колючего ветра, а навстречу помчались миллионы мерцающих, трассирующих в воздухе частиц. Их плотность увеличивалась по мере продвижения через Границу. Они переливались от ярко-желтого до насыщенного синего цвета и пронзали тела служителей Ордена, оставляя на коже ощущение горячего покалывания. Энэй прикрыл лицо рукой и бросил взгляд за спину. Небо над Петербургом, Казанский собор, дома на Невском проспекте и весь окружающий мир исчезали в густом, непроглядном тумане.

Глава 16. Пограничье

Вожак дектоломоров созерцал сон. Он видел бездонное, серое небо, где его стая была полноправными хозяевами. Никто не мог сравниться с ними в облаках. Но когда-то очень давно небо перестало принадлежать им. Высью овладели те, кто, как плоский червь, сперва выбрался из земли. Вожаку казалось это неправильным. Небо должно принадлежать сильным, а дектоломор себя таковым считал. Родившихся в земле червей он не признавал равными, но у них были бесчисленные стаи крылатых бестий. Неживых, но способных летать. Они доставляли дектоломорам сплошные несчастья. И все же беды от неживых бестий в небе не шли ни в какое сравнение с тем, что произошло потом.

Мир дектоломора погиб в кровавой резне двух страшных сил. Опасность полного исчезновения, близость к вымиранию целого вида навсегда оставила отпечаток страха в памяти предков и передавалась в генах из поколения в поколение. Темная сила, уродливой пастью обглодавшая до костей мир вожака, не исчезла, а лишь затаилась. Совсем близко, среди высоких гор на расстоянии одного длинного, безостановочного полета. Вожак не водил стаю в те места. Нечто более жуткое, чем смерть, обитало там.