Неживой

Тело рыцаря снова стало напряженным. Бронированная перчатка стиснула горло Ярра, так что его кости под кожей захрустели. Вторая бронированная перчатка обвила его бицепс и потянула от себя, извлекая руку Ярра из раны.

— Какой удар! — донеслось из шлема пока они боролись. — Я уверен, что ты прервал таким ударом далеко не одну жизнь. Но неужели ты подумал, что мы, имперцы, идиоты и пошлём драться с демоном обычного человека?

Как не упирался Ярр, Секой освободил его руку из своего тела. И тут же притянул Ярра назад, снеся ему остатки лица выпирающим краем шлема. Невероятная сила для человека.

— Мне не нужен меч чтобы убить тебя, демон. Тебе не следует недооценивать наш род.

Голова Секоя ещё несколько раз обрушилась на промятый череп Ярра, рыцарь задрал его безвольное тело над головой, и опустил вниз надевая его на свои усеянные шипами плечи, и сжимая в медвежьих объятьях.

Ярр всхлипнул и почувствовал как ещё больше его костей ломается и трещит. Тело Ярра приподнялось над шипами, снова вытянулось на руках рыцаря и раскрученное, ослабшее и запушенное в воздух, тяжело ударилось о дерево. Рыцарь тут же настиг его, и обрушил ему на голову тяжёлые кулаки и сапоги, собираясь сделать его частью грунта.

Из последних сил, под градом ударов, ничего не видя, Ярр пополз.

— Куда же ты? Неужели могучий посланник темноты боится ударов хрупкого кулака? Неужели обычный латный сапог на его горле тяжёл и неподъёмен? Мне дать тебе прийти в себя? Вставай и дерись со мной, демон. Докажи, что селяне не зря бояться вас, чудищ! Докажи, что в ночи обитает настоящий страх, с которым я должен считать!

Ярр лишь хрипел и полз прочь. Удары по нему становились всё реже и реже. И наконец остановились.

— Какое жестокое разочарование. Ну и чёрт с тобой! Я дал тебе достаточно шансов. Сейчас погоди, приятель, вернусь и закончу твои страдания.

Тяжёлые шаги удалились. Секой пошёл искать меч. А Ярр в эту секунду как никогда понял, что не хочет умирать. Его переломанные руки не могли хвататься за землю, переломанные ноги не могли отталкиваться от неё, он видел лишь одним целым глазом, из-под груды деформированной материи, что служила ему головой. И уж точно он бы не смог встать.

Из боли и шума он выделил до сих пор неприятный ему звук. Звук текущей воды. В нескольких метрах возле него тёк ручей. Он бежал до небольшой речушки, та входила в реку побольше и наконец они заканчивались в море. Но куда интереснее было то, откуда он происходил. С горы, что располагалась рядом с его целью. Он проходил большой путь, по скалам, холмам, покатистым дорогам и под землей.

Под землёй.

Прямо перед Ярром зияла дыра, которую ручей размыл вокруг себя. Дыра, в которую Ярр бы смог поместиться. Тем более в той форме, которую ему придал Кровопийца. Как мог Ярр пополз вперёд, и услышал у себя за спиной тяжёлые шаги.

— А вот и я! Только доспехи мне попортил и настроение. Ну а что с вас, демонов, взять? Дурное семя. Наше знакомство подошло к концу. Ты, кстати, так и не представился, но мне оно и не надо, я предпочту забыть этот день. Так, стоп. А куда ты делся? Эй! Чёрт тебя дери!

Ярр был уже внутри, он цеплялся сломанными пальцами за стенки дыры и проталкивал себя внутрь.

— Серьёзно? — взревел за спиной рыцарь. — Ты будешь от меня прятаться?

Судя по звуку, меч разрубил дерево, затем ещё одно, рассекал ветки, траву и землю.

— Давай! Беги, трус! — услышал Ярр далеко за спиной. — Я знаю, куда ты идешь! И буду ждать тебя там! У тебя больше не будет ни одного шанса! Я убью тебя! Ты слышишь, червь?! Ты уже мёртв! Я почувствовал вкус твоей крови! И теперь я никогда не отстану!

* * *

Вокруг было слишком темно даже для него. Продираясь сквозь сырую землю, Ярр и правда почувствовал себя жалким, склизким червём. Путь казался бесконечным, он бы потерялся и потерял надежду в этой темноте, если бы не его чувство тропы. Он точно знал где его цель, и что направление ручья вполне её соответствует. Только боялся упасть куда-то в подземную реку и утонуть. Смерть от воды всё ещё была непривычной и неприятной. Слишком…

И он провалился.

Только не под воду, а глубоко-глубоко вниз. Он падал так долго, что успел расслабиться и принять мысль о том, что разобьется. Но упал о пологий склон, проскользил по нему и ещё долго катился, ещё больше разбивая руки и голову о камни.

Но не умер.

Долгое время он лежал в абсолютной темноте, на холодном и гладком камне, моля о том, чтобы боль прекратилась или чтоб уже всему этому настал конец. Но смерть всё не приходила.

Вокруг стояла оглушающая тишина. В ней он начал слышать стук своего сердца, редкий, болезненный и надрывный, прерывающийся от хрипов его дыхания. Вскоре к ним прибавилась нечто новой. Хруст, исходящий изнутри. Этот звук поначалу испугал его, но потом он решил, что это его переломанные кости скрипят друг об друга от того, что его грудь всё ещё подымается.