Нежная и очень грешная, или Сколько волка ни люби

Ну вот, отняли последнее. Через двадцать минут моих жалких попыток удержаться от рыданий из-за жадного гибэдэдэшника я увидела указатель с еле заметной из-под грязи надписью: «Змеево. 2 км». Я повернула на пыльную неровную дорогу и затряслась так, будто я ехала по рельсам. Вскоре на горизонте показались дома. Я тормознула перед темно-зеленым одноэтажным зданием с гордой вывеской: «Универсальный магазин «Березка».

Заглушив мотор, я вышла из машины и огляделась. Настоящее село, какие показывают в старых фильмах. Одна улица, вдоль которой стоят дома, огороды прямо во дворах.

Я покрутила головой. Народу-то тут немного, всего шестьдесят семей. Все друг друга знают, но как найти Жукова? Не стану же я стучаться в первую попавшуюся калитку и спрашивать: «Извините, а где у вас тут Жуков проживает?» Значит, нужно идти туда, где такому вопросу не удивятся. Я мысленно улыбнулась и направилась в «Березку».

Внутри темно-зеленого домика было сыро, но уютно. Не сказать, чтобы полки ломились от товара, но тут можно было купить многое из того, что нельзя вырастить в огороде: мыло, шампунь, мягкие игрушки, посуда, игральные карты, тапочки и другие нужные в быту предметы.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась я с тучной женщиной за прилавком, читавшей затасканную книгу. Дама оторвалась от чтива и посмотрела на меня. На вид ей было не больше сорока пяти, но в ее взгляде читался опыт прожитой жизни и неизгладимая печаль от того, что заново ее прожить уже никак не удастся.

– Здравствуйте, – кивнула женщина, – вы к кому-то в гости или проездом?

– Вообще-то в гости. Только вот не знаю, где эти гости находятся. – Я фальшиво засмеялась. Дама непонимающе нахмурила брови. – Понимаете… Простите, как вас зовут?

– Тамара Петровна, – неохотно ответила женщина.

– Понимаете, Тамара Петровна, у меня есть подруга, она знакомая родственницы друзей Ивановых…

– Любки с Димкой, что ли? – вставила продавщица.

– Точно! – обрадовалась я. Значит, верно угадала, что в этом селе найдется кто-нибудь с самой распространенной в России фамилией. – И вот эти самые Любка с Димкой как-то обмолвились друзьям родственницы знакомой моей подруги, что в этой деревне кое-кто продает дом. Я вообще сама из города, но очень люблю природу, вот и решила купить домик. А этих Любки и Димки, как назло, дома нет, поэтому я хотела спросить у вас…

– Кто? – перебила Тамара Петровна, доставая из-под прилавка семечки.

– Жуков, – быстро ответила я.

– Жуков? – переспросила продавщица и громко рассмеялась. – Это вряд ли.

– Почему это? – насторожилась я.

– Так он сам в этом доме живет и вроде съезжать никуда не собирается, – пояснила та и насыпала горку семечек на прилавок. – Хочешь?

– Нет, спасибо. А почему вы так уверены, что он никуда съезжать не собирается? Может, он просто вам не сказал?

– Даже если и так, – согласилась женщина и стала щелкать дары подсолнуха, – ты уверена, что хочешь приобрести старый, полуразрушенный дом, с сорняками в огороде и плохой славой?

– Почему с плохой славой?

Тамара Петровна вздохнула.

– Женька здесь родился, до семнадцати лет прожил, а потом поехал в Москву в университет поступать. Поступил, да только закончить не сумел. Выгнали его за неуспеваемость, он и вернулся домой. Да не один, а с женой, Лидкой. Когда она беременная была, Женьку в армию забрали. Через два года всем селом его приезд отмечали. Да так отмечали, что молодой отец чокался не переставая. Всем понятно стало, что Жуков эту любовь к водке от своего папашки унаследовал. Витька, Женькин отец, умер, едва до сорока пяти дожив, отравился спиртом. В общем, Лидка-то с дитем Женьку года три терпела, а потом не выдержала и уехала домой к матери. В Новгород, не то Нижний, не то Великий. – Тамара Петровна снова достала пакетик с семечками и насыпала новую кучку. – Она тоже в Москву учиться приезжала. Вот как уехала, так и не было от нее ни записочки, ни звоночка. Женька, дуралей, даже адреса ее домашнего не знал. Жалели мы его первые годы, даже деньги на водку давали, уж потом поняли, что зря. Как денег не стало водяру покупать, он в город поехал. Работать.

– Кем? – спросила я, удивляясь скорости, с которой Тамара Петровна щелкала семечки.

– Да кем придется, – махнула рукой продавщица, – грузчиком, слесарем, даже на базаре туши свиные разделывал. Вообще мужик он неплохой, и руки у него откуда надо растут, только все деньги, что зарабатывал, сразу же на водку тратил. Приезжал с заработков и покупал ящик спирта. Сидит дома, пока все не выпьет, а потом по-новой.

– Понятно, – протянула я. Жуков был постоянным алкоголиком и временным бомжем. Интересно, как мне это поможет в поисках Лили?

– Хотя последние полгода он вроде сильно не пьет, – добавила Тамара Петровна, – но ты все равно лучше другой дом выбери, тот плохой, разваленный, и горя там много.

– А почему не пьет? – прищурившись, спросила я.