Нежная королева

Они серьезно отстали от общего потока охотников и проехали заснеженной балкой к реке. Здесь, на открытой поляне, кони заплясали по ломкому насту, поминутно проваливаясь в глубокий снег.

-- Ну? - раздраженно потребовал посол. - Показывай, что ты мне приготовил? - от стянул перчатки из тонкой овечьей шерсти, видимо, полагая, что сейчас ему придется взять в руки бумаги. Но вдруг остановился, задержав на Харвее долгий тяжелый взгляд.

-- Что ты задумал?

-- А ты не догадываешься? - Деми вытащил из ножен широкий кинжал. Возьми оружие и слезай с лошади.

-- Не-ет. - протянул прокурор, лихорадочно соображая, что делать.

Харвей уже перехватил под уздцы его коня, не позволяя Кларенсу ускакать.

-- Слезай! - Деми изо всех сил пнул Свища сапогом в ногу. - Не заставляй меня резать тебя, как свинью.

-- Ты врешь! - при виде тускло мерцавшей стали палач совершенно потерял самообладание. - Ты не заставишь меня защищаться! Это все равно убийство!

-- Ну убийство, так убийство. - мрачно согласился Деми. - Думаешь я буду тебя жалеть? - Ему и самому уже порядком надоело играть в благородство с этой скотиной.

Честного поединка не получалось. К тому же Харвей не испытывал ни малейшего желания вступать с прокурором в праведный бой, даже прикасаться к нему, пачкать об него руки... Сойди на Свища огонь небесный, лорд был бы доволен.

Посол соскочил с коня и по глубокому снегу бросился бежать к реке, видимо, надеясь перебраться на другую сторону по льду.

-- Помогите! На помощь! Режут! - орал он что есть сил, но только взметнувшиеся с высоких сосен галки услышали его вопль.

Прокурор поздновато понял, что Харвей не преследует его. Неожиданно для обоих вдалеке послышалось пение рожков, разрезавших морозный воздух, громкий лай и топот множества тяжело подкованных коней. Охота пронеслась над ними по взгорью. Следом за этим со снежной крутизны в лощину скатилась несколько серых крупных зверей, оторвавшихся от гона. Сначала Свищ подумал, что это собаки, но когда они приблизились, тяжело дыша и вздымая мокрые бока с облипшей шерстью, в их желотовато-зеленых глазах светился не домашний страх. Сразу превратившийся в ярость при виде пешего безоружного человека. Волки обежали вокруг него и стали приближаться. Единственным спасением казалась река.

Сальва быстро струилась по камням, и ледяной покров на ней был тонок. Лишь пушистые шапки снега предавали ему внушительный вид. Лед проломился сразу же, как только Свищ вступил на него. Негодяй забил руками, пытаясь выбраться на берег, но его мокрые ладони соскользнули с обледеневшего наста, и сильное течение поволокло Кларенса под лед.

Харвей молча наблюдал, как темная груда мехов и рытого бархата скрылась, увлекаемая водами Сальвы. Звери не решились преследовать добычу по опасной воде и, одарив второго человека долгим не добрым взглядом, повернули к лесу.

Почему они не напали? Почему ушли, даже не попытавшись совладать со всадником? Харвей не знал. Он не верил своим глазам. Все произошло слишком быстро и ненадежно, чтобы консорт мог осознать смерть Свища. Деми сидел, опустив кинжал, и вместо благодарности за то, что ему не пришлось поганить оружия об эту тварь, испытывал странное чувство неудовлетворенности. Даже досады. Нехотя он повернул лошадь к выходу их лощины и поехал догонять охоту.

Еще один всадник, издалека следивший за происходящим, тронул поводья жеребца и приблизился к реке. Симон д' Орсини шагом пустил коня мимо берега, ожидая в следующей большой полынье увидеть тело беотийского посла. Он тоже не верил в столь простую смерть Кларенса и ехал, мрачно покусывая нижнюю губу. "Надо было убить его тогда", -- повторял про себя рыцарь.

Как и предполагал д' Орсини, лучше, чем Харвей, знавший особенности местных рек, быстрое течение Сальвы вынесло тело прокурора к следующей вымоине, зацепив за прибрежные камни. К досаде Симона, посол был еще жив и даже предпринимал отчаянные попытки вскарабкаться на обледеневшие валуны.

"Как хороший человек, так Бог его в этом мире не держит! - возмутился рыцарь, продувая кремневый пистолет. - А как всякое дерьмо..."

Полузахлебнувшийся прокурор увидел мужскую фигуру на берегу. Стекавшие по его лицу струи холодной воды не позволяли Свищу как следует рассмотреть спешившегося всадника. Единственное, что он понял - это не консорт - и возблагодарил Бога за чудесное спасение.

-- Помогите! - прохрипел Кларенс, уже до половины заползший на камень.

Казалось, человек его услышал и ловко перескочил с земли на валуны. Только теперь Свищ узнал командира королевской охраны, и преисполнился еще большей надеждой. Благородный граф д' Орсини не позволит ему утонуть! Но мгновенная радость в сердце палача сменилась ужасом, когда он осознал, что в руках Симон держит пистолет.

-- Помогите! - снова закричал Кларенс.

Рыцарь не стал стрелять. Сильнейшее чувство отвращения, сродни тому, что испытывал Харвей, охватило его. Он спрятал оружие за пояс и выставил вперед ногу.

-- Бог поможет. - весомо сообщил Симон, изо всех сил пнув посла сапогом.