Нежная королева

-- С чего ты взял? - удивилась женщина.

-- А ты не находишь, что твое поведение по меньшей мере странно? Деми не сдержал раздражения, сквозившего в его голосе. - После моего путешествия на Мальдор, когда меня каждую минуту могло смыть за борт волной, я заслуживал хотя бы доброго слова?

Лицо женщины стало непроницаемым.

-- Ты ездил слишком долго. Пять дней - срок, за который все могло произойти и ситуация десять раз измениться...

-- Произошло только то, -- внятно сказал Харвей, -- что уезжал я от любимой жены, а вернулся к женщине, которая меня даже не поцеловала при встрече.

Он почувствовал, как Хельви напряглась.

-- Разве мои поцелуи были бы приятны тебе сейчас?

Поскольку Деми не понял смысла ее слов, королева пояснила:

-- Посмотри на меня. Какие могут быть поцелуи с женщиной, похожей на дохлую полевую мышь после наводнения. - в ее голосе звучала нескрываемая обида на весь мир. - Тушка отекла, шерсть свалялась, глаза выпучены.

Как бы ни было грубо и самоуничижительно для королевы это сравнение, Деми должен был признать, что оно не лишено правдоподобия. Накануне родов Хельви выглядела не лучшим образом. Лицо казалось бледным, нос опух, глаза покраснели. За неделю, что его не было в столице, королева еще больше растолстела. Казалось, малыш просто распирает ее изнутри. Как ни странно, Харвей находил ее сейчас скорее трогательной, чем уродливой. Неповоротливый ворчливый медвежонок, старающийся за грубостью скрыть собственный испуг. Просто беда, что в такое тяжелое для нее время на Гранар обрушились "могильщики", и королева вынуждена, зажав свое женское естество в кулак, решать дела, далекие от благополучия. Бедная Хельви не знала, чего ей больше бояться: своих ли родов, которые по всем признакам обещали быть нелегкими, или неотвратимой кары альбицийского престола, за несовершенные, но тяжкие грехи.

Уверенности королеве не предавало и ощущение собственного уродства. Она считала себя по-женски отталкивающей. Это злило и раздражало ее.

-- Послушай, -- с мягким осуждением сказал Деми. - все женщины радуются, что у них будет ребенок.

Кажется, это был не лучший ход.

-- Радуются? - фыркнула Хельви. - Что ты вообще знаешь о женщинах? Мы слабы и зависимы. Чтобы нравиться мужьям, мы постоянно врем, что счастливы иметь детей, заниматься домом, ублажать тупых идиотов. На самом же деле, -она почти с отвращением посмотрела Харвею в глаза, -- женщины не любят ни детей, ни хозяйства, ни... -- королева осеклась.

-- Ну, договаривай, -- холодно потребовал консорт, -- ни своих мужей.

-- Ни своих мужей. - с отчаянием в голосе подтвердила Хельви.

-- Что же тогда они любят? - Деми устал от своего полного непонимания. Он не зал, чем разозлил жену, и считал себя совершенно чистым перед ней. Ему хотелось заплакать от досады: когда их с Хельви не связывало никакое чувство, она относилась к нему в сотни раз мягче и нежнее, чем теперь.

-- Перечитай историю "Зеленого рыцаря" в легендах о короле Артуре. Там все ясно сказано: женщины хотят только власти. - вздохнула королева. А дети, хозяйство, мужья - лишь способ утверждения власти над детьми, хозяйством, мужьями. У меня, -- она помедлила, -- была власть и без всего этого.

Смысл ее последних слов дошел до Харвея не сразу, но когда дошел...

-- Я не посягаю на твою власть. - потрясенно проговорил он. - Я взял лишь то, что ты отдала мне сама.

-- Отдала? - ее губы изогнулись в насмешливой улыбке. - Довольно об этом. Нам пора идти на Совет.

-- Я еще не закончил. - Харвей резко схватил жену за руку. Повторяю: я не посягал на твою власть.

Королева решительно отвела ладонь мужа.

-- Если тебя это так волнует, продолжим после Совета. А сейчас нас ждут, у нас много новостей и все плохие.

Глава 6

В зале Совета полуденное солнце било сквозь окна в темных дубовых рамах и рисовало на теплом деревянном полу игривые узоры. Символ мудрости собравшихся - большая белая сова в серебряной клетке под потолком - сидела нахохлившись и явно не одобряла по-весеннему ярких лучей.

Королева знаком приказала опустить зеленые гардины, и в зале воцарился приятный полумрак.

-- Начнем, господа. Вы все знаете, что у нас снова занялась земля под ногами. - Хельви опустилась в свое любимое кресло и крепко взялась руками за его подлокотники. - Мало нам был Фаррада, мало и Беота. Теперь на нас ополчился святой престол и, надеюсь, мало уже не покажется. - она достала из кожаной тесненной золотом папки сложенный вдвое лист бумаги с золотым обрезом.

Когда королева развернула его, всем на свету стал виден водяной знак: встающий из моря лев - и оттиск алой ветви на печати.