Нежная ночь Ривьеры

– А придется! – еще шире улыбнулся собеседник, обнажив крупные желтые зубы. – Вашими опытами заинтересовался… – Он показал пальцем вверх, будто имел в виду бога. – И это открывает перед вами большие перспективы. Сколько хотите обезьян. А если нужно – не только обезьян. Понимаете меня? Много операций. Мы не собираемся держать вас здесь силой. Езжайте, завершайте эксперимент, набивайте руку. Мы будем внимательно за вами следить. Но когда вы получите окончательный результат… Слышите? Окончательный. Вы будете работать только на одного человека. Или на нескольких.

Визитер опять хищно улыбнулся.

– А если я откажусь? – зачем-то спросил Воронов. – Я ведь и так помогаю. Приезжаю по вашим приглашениям. Оперирую вне графика. Кстати, как там Сергей, такой высокий, плотный мужчина? Я пересадил ему щитовидную железу, надеюсь, его проблемы ушли?

– Да. У него сейчас никаких проблем! – кивнул визитер.

– Как он себя чувствует? – воодушевился Воронов. Может, если удастся связаться с кем-то из своих именитых пациентов…

– Он расстрелян. Оказался врагом народа. Но давайте перейдем к делу. Видите ли, профессор. У вас нет выбора. С людьми, даже очень известными, может всякое случиться: автоавария – у вас же «Форд»? Неверное морское течение – я слышал, вы любите плавать по утрам? Да просто грабители залезут в спальню – она же у вас на втором этаже?

– Но ведь тогда и ваши люди останутся без помощи, – сощурился Воронов. Он знал себе цену.

– Да. Как и другие. Если не можешь получить преимущество, ты должен лишить его и противника. Понимаете, профессор, нам ведь даже необязательно вас убивать. Вы уникальный хирург, гордитесь своими руками, – визитер кивнул на очень длинные, тонкие, чем-то похожие на обезьяньи пальцы Воронова, нервно постукивающие по столу. – Один удар молотком… Да вот прямо сейчас.

Профессор невольно сжал кулаки.

– Шучу, шучу, – хохотнул визитер, но глаза остались жесткими, хищными.

Воронов понял: пора менять тактику. В конце концов, главное – выбраться отсюда.

– Не понимаю, зачем вы так на меня давите. Я люблю Россию, это моя родина. С радостью сюда приезжаю и, как уже не раз доказывал, готов сотрудничать.

– Вот именно. Сотрудничать. Вы будете нашим агентом. К вам ведь ломится вся элита Европы. Политики, министры… Ну и расскажете нам, о чем они там болтают, поспрашиваете о разном. Врачу люди доверяют самое дорогое. Особенно если он держит их за яйца!

Коротышка неожиданно по-бабьи тонко хохотнул, но, увидев, как Воронов от шутки скривился, грузно навалился на стол:

– И запомните – мы все время за вашей спиной…

– А кто? Кто из моих людей на вас работает? – глуповато спросил Воронов и поправился: – Должен же я знать, кому могу доверять.

– Доверять вы не можете никому. Важно, чтобы мы вам доверяли. Когда надо, наш человек сам к вам подойдет. И оставит инструкции. Сейчас вас отвезут к одному товарищу. Посмотрите, можно ли чем-то помочь. А вечером доставят прямо к поезду.

Воронов выдохнул. Господи, неужели вырвется?!

Это облегчение не осталось незамеченным для человека в гимнастерке.

– Еще минутку! – ухмыльнулся он и опять полез в портфель.

– Вот. Это для того, чтобы уберечь вас от ненужных соблазнов. – Визитер выложил на стол несколько размытых фотографий. Воронов надел лежащие рядом очки, наклонился – и в ужасе отпрянул.

– Видите. Мы знаем, как умерла ваша вторая жена. И если будете вести себя плохо, – об этом узнает весь мир. А вот это, – яйцеголовый достал листочки с напечатанным по-русски текстом, – вы мне сейчас подпишете. Подпишете, подпишете! – угрожающе придвинулся он, когда Воронов невольно убрал со стола руки. – Феликс даже кличку вам придумал: Фауст. Будете так в донесениях себя называть. Счастливого пути, Фауст!

…Когда профессор после осмотра пациента вернулся в гостиницу, хорошенькая дежурная в светлых кудряшках протянула ему пачку телеграмм-молний. Он прочитал их с каменным лицом. Скомкал. Поискал мусорное ведро, не нашел и засунул комок в карман. Потом направился в гостиничный кафе-бар, обслуживающий исключительно иностранцев.

– Мне рюмку водки. Хлеб. Севрюгу. И черную икру.

– Есть только селедка, – осклабился красномордый буфетчик.

Воронов секунду помедлил.

– Хорошо. Селедку. И графин водки.

Никогда еще он не был так раздавлен.

В сливках общества

(Лазурка, 2013 год)

…Это была не вилла, а настоящий розовый замок принцессы. С башенками, колоннами, огромными стрельчатыми окнами и раскинувшимся вокруг великолепным парком. Дом стоял на вершине холма, с террасы открывался прекрасный вид на море. А перед входом, почти как в Версале, сверкал на солнце прямоугольный пруд, обрамленный открыточной красоты клумбами.

Народ по аллеям гулял соответствующий. Дамы в бриллиантах и дорогущих платьях в стиле эпохи джаза, мужчины в легких костюмах стоимостью с хорошее авто. Катя тут же показала нам чиновников из мэрии, глав каких-то комитетов и концернов. Официанты во фраках сновали между гуляющими, как стая грачей.