Нежная ночь Ривьеры

В ее пятнадцатилетие сад превратился в киностудию. Настоящие гримеры делали ей макияж, костюмеры наряжали в платья, юные актеры разыгрывали с ней сценки, режиссер командовал, а оператор снимал пробы на камеру.

Снял он случайно и то, как к дому подошли трое мужчин: Влад Дюбуа и двое его телохранителей. Лиза потом много раз пересматривала эти кадры.

Они зашли внутрь. Потом послышался шум возбужденных голосов из раскрытого окна.

Тут режиссер прикрикнул:

– Стоп! Ты работаешь или нет?

А в доме раздался выстрел.

Когда они забежали в кабинет отца, его голова лежала на письменном столе, из огромной дырки в виске лилась кровь, на полу валялся пистолет.

Ни записки, ничего.

Мать, которая спустилась на шум, осоловело водила бессмысленными глазами. Горничная рыдала в голос. А Лиза заплакать не могла.

Вся ее жизнь разрушилась в один миг.

– Это они, они убили! – твердила Лиза полицейским, которые вскоре появились в доме.

Но те не слушали: охрана утверждала, что Дюбуа с телохранителями вышел из дома до выстрела.

Лиза не верила. Наверняка кто-то из его людей остался в доме и застрелил отца. Не мог он вот так ее бросить и даже письма не оставить! В день рождения!

После похорон выяснилось, что отец был весь в долгах. И праздник этот идиотский тоже устроил в долг. А задолжал он как раз Владу Дюбуа.

Пришлось переезжать из роскошной виллы в крохотную комнатушку на окраине Ниццы, из элитной школы переходить в школу для бедных.

Такое не прощается. И Лиза поклялась отомстить.

После школы уехала в Париж, потусовалась среди музыкантов, стала петь в кафешках, менять богатых любовников. Пока не накопила достаточно денег. И вот – вернулась.

План был такой – сначала Дюбуа следовало разорить. Как это сделать, она уже решила. Шантаж. Отмывал денежки Влад через Ирусика. Ирусик, конечно, его бы не сдала. А вот ее жиголо за хорошее вознаграждение – легко. Залез к Ирусику в комп, скачал кое-что, передал ей в баре «Негреско» флешку. Для начала хватит.

На встречу Лиза пришла во всеоружии. То есть в шелковом черном до пола платье – только разрез приоткрывал ее длинные бледные ноги. И в макияже утопленницы – так смеялся Поль, когда она подводила зелеными тенями глаза. Лиза решила, что олигарху бледная немочь понравится больше пышногрудых красоток в мини-юбках, на них он насмотрелся.

Сначала показалось, что она угадала.

Влад оглядел ее взглядом сытого кота, пригласил сесть за стол в обитой красным бархатом гостиной на верхней палубе, спросил, что она будет пить. И услышав:

– Водку! – понимающе кивнул.

А вот дальше пошло не по плану.

Он вальяжно откинулся на спинку дивана и неожиданно усмехнулся:

– Девочка, ты сильно не старайся. Я тут справочки о тебе навел. Ты дочь Семы Волжского. Что уставилась? Не мстить ли ты мне пришла? Если так, то зря. Я папашу твоего не убивал. Он сам во всем виноват.

Думала, папочка твой чем занимался? Зарабатывал денежки честным трудом? Нет, дорогуша, немного нефти, много наркотиков. А потом всех подставил. То ли и правда у него груз сперли. То ли сам он его… Занял у меня и других серьезных людей много денег. И не отдал. Так приличные люди не поступают.

Да, когда мы пришли и я увидел твой детский праздник, хотя ты была уже здоровая кобылка, я его слегка пугнул. Сказал, что с тобой могут сделать мои парни, если он долг не отдаст. Но так все кредиторы говорят. Кто ж знал, что он у тебя такой впечатлительный.

Так что вопрос о мести я бы с повестки дня снял. Если есть другая программа пребывания – велкам. Если нет – гуд бай. Денис тебя проводит.

Влад кивнул на дверь каюты, за которой, очевидно, дежурил какой-то Денис.

Лиза застыла, как змея на камне. Непонятно, что делать дальше. А главное, за последние несколько месяцев тут, на Лазурке, она сама вдруг поняла, что папашка, скорее всего, выстрелил в себя сам. Глупо было киллерам делать это на виду у кучи народа. Нет, раздавили его не физически. Психологически. А за это и месть должна быть другой. Долгой.

Лиза залпом выпила водку, поставила рюмку на стол.

– Ну, что решила? Уходишь или остаешься?

Она вскинула на Влада глаза, в которых была такая же темнота, как в тенях на веках. Беспросветная.

– Я остаюсь, – сказала тихо. И усмехнулась. – Это лучший способ отравить вам жизнь.

– Согласен, – хохотнул Влад. Ему давно уже не было так интересно ни с одной женщиной.

Он открыл дверь каюты и скомандовал кому-то:

– Заводи мотор.

– Куда мы? – спросила Лиза.

– Так, походим.

И добавил:

– Выбирай маршрут. Перед нами весь мир.

Спешный отъезд

Мы с Машкой еще не дослушали жалобы Мари, как дверь в гостиную распахнулась и вошел Борис. На его лбу выступили капли пота, под мышками на футболке расплылись влажные круги – солнце за окном пекло так, будто решило испепелить все живое. Но физиономия сияла.

– Ну? – Мари аж подпрыгнула на стуле. – Нашел?! Где записная книжка?

– У меня, – еще шире улыбнулся Борис. – Идиот бармен бросил ее в ящик и забыл. Пришлось убедительно просить вспомнить.

– Ты его бил? – возмутилась я.

– Бармена?! Я дал ему 50 евро. Поверь, это посильнее любого нокаута.