Нежная стерва, или Исход великой любви

– Тогда потом не забудь завалить и меня, – совершенно серьезно попросила она, заглянув в его бешеные глаза. – Мне незачем – без него, – и Хохол, поняв, что она не шутит, отшатнулся…

…И вот она лежит на столе, а массажист Костя терзает ее несчастные ноги, которым абсолютно все равно, что он там с ними делает, ничего они не чувствуют. И только поясница болит от его крепких пальцев.

– Вам хоть немного лучше, Марина Викторовна? – поинтересовался парень, заканчивая работу.

Коваль набросила на себя полотенце и недоуменно посмотрела на него:

– Ты шутишь? Мне и так было нормально, вообще не понимаю, зачем Егор напрягает тебя.

– Да мне нетрудно, просто хочется помочь.

"Ага, за сто баксов в час и я бы хотела помогать! Да черт с ними, с деньгами, платит все равно Малыш, пусть делает, что хочет, мне наплевать, меня другое мучает – как сейчас вести себя, что говорить, что вообще делать. Прикинуться овцой бестолковой и молчать? Не смогу. Устроить разборки, выяснить все до конца? А если он уйдет? Черт…"

Присутствие массажиста начало раздражать, мешало думать, и Марина нетерпеливо махнула рукой, велев уходить.

Вечером Егор вошел с букетом желтых хризантем… "Господи, цинизм какой – наверняка едет от своей мадам, а жене цветочки несет, мол, вечная любовь!" – как же захотелось Марине врезать этим веником прямо по его красивому лицу, да так, чтобы полосы остались! Но она сдержалась, спрятав глаза и сцепив зубы.

– Как ты, детка? – спросил муж, присев на край постели.

– Еще жива, как видишь! – процедила Коваль.

– В чем дело? – сразу напрягся Егор.

Она молчала, не в силах вымолвить больше ни слова, иначе просто разревелась бы, а показывать мужу, как ей плохо, не хотела ни при каких условиях.

– Не крути хвостом! – приказал он, беря ее за подбородок и разворачивая лицо к себе. – Я же вижу, произошло что-то.

– Отстань, а? – пробормотала Марина, снова отворачиваясь. – Голова болит у меня.

– Давай принесу таблетку.

– Не надо.

– Может, ты хочешь чего-нибудь? – не отставал Егор.

– Единственно, чтобы меня оставили в покое хоть на вечер!

– Это ты размахнулась – на вечер! А как же я? Между прочим, я скучал… – Его руки легли на грудь, и Марина вздрогнула, представив, что именно таким жестом он кладет их на грудь еще кому-то. – Да что с тобой сегодня? – в голосе послышались ласковые нотки, он прилег рядом и стал гладить ее по голове, по лицу, расстегивать черную кофточку на пуговках, стягивать лифчик.

– Егор, перестань, я не в настроении! – отрезала Коваль, не глядя на него, но было поздно сопротивляться – она лежала уже почти голая, что-что, а это Малыш умел делать быстро.

Мысленно ругая себя за слабость, Марина сдалась совсем без борьбы, стянула с него пиджак, галстук, рубаху, потянулась к ремню брюк…

Егор рывком поднял ее и усадил к спинке кровати, а сам встал на колени над ней, сжав ее ноги своими.

– Девочка моя, ну, что же ты замерла? – хрипло спросил он, подтягивая ее голову к себе и наматывая длинные волосы на руку. – Иди ко мне.

Коваль подняла на него глаза и внимательно посмотрела, пытаясь уловить в его лице хоть что-то, какой-то намек на ложь, след вины, хоть что-то… Но Малыш смотрел ей в глаза без тени смущения, его ничто не угнетало. А, что самое интересное, Марина не чувствовала того, что он изменяет ей, интуиция никогда ее не подводила. Странно как-то.

– Детка, что-то не так? Ты не хочешь меня? – никак не мог понять причину промедления Егор.

Марина коснулась его губами, и он застонал, получая наконец желаемое, то, что так любил, то, от чего не отказался бы ни за что.

– Ты моя девочка, как же мне хорошо с тобой… люблю тебя, ты знаешь, как сильно я люблю тебя? – прошептал он чуть позже, сжимая ее в объятиях. – Нет, ты не можешь знать этого – нет слов таких, чтобы рассказать.

– Что это с тобой сегодня, а? – поинтересовалась Коваль, запустив пальцы в его волосы. – Такое ощущение, что ты пытаешься зализать что-то.

– Мне нечего зализывать, родная, я просто подумал, что в последнее время я мало говорю тебе приятных слов, мало целую тебя, вообще мало уделяю внимания. Ты все время с Хохлом…

– Ревнуешь?

– Ты прекрасно знаешь ответ, так зачем спрашиваешь? – Голова Егора нашла себе уютное место на ее животе, и теперь он дышал на него, заставляя покрываться мурашками. – Я убил бы его иной раз, смотреть не могу, как он прикасается к тебе, к моей девочке, как берет на руки, как уносит кудато. Детка, у вас точно ничего не происходит?

"Лучшее средство защиты, как известно, это нападение, правильно, давай, обвини меня, лежи и слушай, как я оправдываюсь, а про себя вспоминай, что и сам-то не без греха, дорогой!"

Но она не стала говорить ничего – сто раз говорено, надоело.

– Пойдем в душ, – попросила Марина, уклонившись от ответа.

– Может, в джакузи лучше? Я тебя так давно не любил в воде…

– Не получится, наверное.

– А мы попробуем, – шепнул Егор на ухо. – Идем, родная, у нас с тобой все получится, я не сомневаюсь.