Читаем Нежность в аду полностью

Это было как впервые себя увидеть себя

И я надел свои лучшие джинсы

И побрызгался одеколоном, вытащенным из нижнего ящика

отцовской тумбочки

Смешно. мать складывала отцовские одеколоны в коробку

из-под обуви.

Они были аккуратно запрятаны, на многих ещё сохранились

Рождественские ленточки

Подарки от любящих дочерей и сыновей.

Я причесался

Я умылся

Я положил бумажку с адресами гей-баров в карман

И вышел

в ночь.

18) Я увидел тебя на обложке National Geografic

Я увидел тебя на обложке National Geografic.

Мальчик из Лапландии

Верхом на северном олене, господи

Самое красивое, что я когда-либо видел

Верхом на северном олене, господи

На тебе был прекрасный свитер, яркий,

как картина Ван Гога

Такие свитера делают только в Лапландии

Тебе было 17 или 18

На лоб твой спадали длинные локоны - такая бывает

шерсть у одной породы овец из Новой Зеландии

Самое красивое, что я когда-либо видел

Среднее между Ширли Темпл и Гекльберри Финном

Андрогин, раскрывающийся, как орхидея, что-то в твоём

лице напоминало мудрого совёнка, готового

впервые вылететь из гнезда

Никаких небоскрёбов, никаких мыльных опер, никакой полиции

Ты был кочевником

Ты ел оленину и копчёную треску, пойманную отцом

через дырку во льду

Самое красивое что я когда-либо видел

И хотя ты улыбался, хватался

за оленьи рога

Твои небесно-голубые глаза смотрели куда-то далеко

Хотя ты смотрел прямо на фотографа

Твой взгляд выдавал печаль

И тут я вдруг понял, что ты гей, застрявший

Там, в Лапландии

Я всегда могу отличить гея

Ты засветился на обложке National Geografic

Наверняка не я один всё понял

Я прочёл статью про Лапландию

Ты живёшь в странном месте

Ездишь верхом на олене

Весной фиалки пробиваются из-под снега

Есть ягоды, они растут только в Лапландии, называются

"морошка"

Они золотые

Морозным утром твоя мать поджаривает лепёшки на железной сковороде

И подаёт их горкой, заливая вареньем из морошки

Ты там, на Севере, балансируешь где-то между Швецией и Норвегией

Танцуешь на Полярном Круге

И выглядишь так, как будто вырос на одной морошке

А летними ночами солнце не опускается за горизонт

И я вижу, как ты пытаешься заснуть, натянув на голову одеяло

Одеяло такое же цветастое, как твой свитер

Пытаешься укрыться от солнечного света, сочащегося сквозь

швы твоего кочевого шатра

Солнце весь день костром полыхает в лиловом небе

В нескольких днях санного пути отсюда, на границе с Россией

Ты ездишь верхом на олене

Фиалки цветут ранней весной и к вечеру одеваются

в прозрачные ледяные одёжки

Лапландские матери умеют делать конфеты из снега

Но мне всё равно кажется, ты в ловушке.

Как жить, если ты гей в Лапландии?

Я хотел приехать в Лапландию и спасти тебя

Привезти тебя в Лос-Анджелес, здесь безопасно, тепло.

Я хотел спасти тебя.

Мне нужно было спасти тебя

Но я внимательно посмотрел вокруг

Я и сам был

в Лапландии

19) В плену

Их кожа была цвета слоновой кости

Джунгли были изумрудно-зелёными

Они держали меня в бамбуковой клетке

По неизвестной причине туда поставили

стул из красного дерева

Чтобы мне было на чём сидеть

Странная привилегия

Они знали что я гей поэтому наверное мне позволяли

прямо в клетке выращивать орхидеи

Орхидеям не нужно много света

Ещё я кормил павлинов и обезьянок

Меня выпускали на работы я делал

Рисовую бумагу в хижине

слепой женщины

Часто

Перед тем, как казнить кого-нибудь из

Южных вьетнамцев

Приговорённому давали право унизить

Пленного американца, заставить меня сделать

Ему минет

У Марка и Вилларда у обоих были иссиня-черные волосы

Это не производило на Монтаньяров сильного впечатления

Один горец проехал двести пятьдесят километров чтобы отрезать

Мои белые локоны, сплести из них кукол для дочерей

Я, голубоглазый мальчишка, сын фермера из Центрального Иллинойса

Был крохотным пятнышком прекрасной Америки среди

Стреноженных каучуковых деревьев, среди

Эльфийских, мерцающих золотом тиков, меня выводили

На расчищенную поляну

Приговорённый к расстрелу был привязан к столбу часто

Я слышал, как женщины, стиравшие одежду в Красной Реке

пели колыбельные

Связать ему руки у меня за спиной

Заставить меня встать на колени

Один мальчик спустил мне в рот в тот момент когда начал падать прошитый

пулями

Дрожь в пояснице

Он умирал десять минут

Им понадобилось десять минут

Чтобы оторвать его

От меня

20) Война между гомосексуалами и фашистами-гетеросексуалами: флаер, порхающий над вентиляционной решёткой возле рекламы дезодоранта Right Guard пятого ноября 2005 года

Укради сардины в супермаркете

Бери те, которые в густом масле

Банка идеально помещается в заднем кармане

как бумажник

и потом это один из немногих товаров

без магнитной полоски

сигнализация на выходе не заверещит

Если они уже сделали тебе татуировку, просто срежь

любые две цифры

ножом соскреби, колючей проволокой

острым камнем (кремнём, осколком кварца)

Если тебя поймают это поставит их в тупик, приведёт в ярость

Всё в компьютерах

Тебя будут пытать

Ничего не ешь ничего не пей

Они во всё добавляют наркотики

Тебя немедленно поведут

в компьютерный зал

ткнут электрошоком

Сдайся Скажи, что будешь сотрудничать

Скажи, что знаешь всё

О БОЙЦАХ БОЛЬШОЙ ЧЕТВЕРКИ

Это приведет их в восторг, произведёт впечатление

Попроси, чтобы сняли наручники

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 шедевров русской лирики
100 шедевров русской лирики

«100 шедевров русской лирики» – это уникальный сборник, в котором представлены сто лучших стихотворений замечательных русских поэтов, объединенных вечной темой любви.Тут находятся знаменитые, а также талантливые, но малоизвестные образцы творчества Цветаевой, Блока, Гумилева, Брюсова, Волошина, Мережковского, Есенина, Некрасова, Лермонтова, Тютчева, Надсона, Пушкина и других выдающихся мастеров слова.Книга поможет читателю признаться в своих чувствах, воскресить в памяти былые светлые минуты, лицезреть многогранность переживаний человеческого сердца, понять разницу между женским и мужским восприятием любви, подарит вдохновение для написания собственных лирических творений.Сборник предназначен для влюбленных и романтиков всех возрастов.

Александр Александрович Блок , Александр Сергеевич Пушкин , Василий Андреевич Жуковский , Константин Константинович Случевский , Семен Яковлевич Надсон

Поэзия / Лирика / Стихи и поэзия
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия
Живая память. Том 3. [1944-1945]
Живая память. Том 3. [1944-1945]

В руках у Вас книга, которую нельзя отложить, не прочитав ее. Это — не роман и не повесть, это страстный порыв рассказать о событиях, которые всегда будут в памяти народа. Каждое слово ее проникнуто правдой, одухотворено поиском истины.Трехтомник «Живая память» — уникальная летопись героизма защитников Отечества в битве с фашизмом, сурового пути к великой Победе. В народе говорят: «Чтобы оценить Сегодня, увидеть Завтра, надо обязательно оглянуться в Прошлое». В этом помогут три тома, созданные большим отрядом ветеранов Отечественной войны — от солдат до маршалов, партизанами, тружениками тыла, писателями, учеными, журналистами. Материалы книги — это свидетельства очевидцев, они объективно и правдиво раскрывают грандиозный подвиг нашего народа, несут большой патриотический заряд.Особенность книги — разнообразие жанров. Здесь воспоминания, очерки, фронтовые дневники, статьи, документы, письма, стихи, фотографии, репродукции картин. Издается трехтомник Объединением ветеранов журналистики России при Союзе журналистов Российской Федерации. Убеждены, что красочный трехтомник «Живая память» будет достойным подарком ветеранам войны и труда к 50-летию Победы, привлечет внимание нашего юношества, широких читательских кругов.

Ашот Граши , Максим Коробейников , Махмут Ахметович Гареев , Михаил Петров , Федосий Мельников

Биографии и Мемуары / Поэзия / Лирика / Проза / Военная проза / Прочая документальная литература