Незнакомцы на Монтегю-стрит

Мы прошли мимо комнаты, похожей на гостиную, темно-зеленые бархатные шторы которой были задернуты и почти не пропускали свет, а затем в музыкальную комнату с огромным роялем в центре. Я вспомнила то, что сказала Олстон. Интересно, это тот же самый инструмент, на котором она когда-то брала уроки?

– О боже! – Нола остановилась перед музыкальной комнатой. – Я как будто внутри кукольного домика, аж жуть берет. В смысле, что там все точно такое же, даже обои. С той разницей, что они не слезают со стен, как здесь.

Она была права. Похоже, дом был построен и декорирован на рубеже прошлого века, и с тех пор его не трогали. Не считая электричества и, как я надеялась, современной сантехники, дом сохранился в первозданном виде, показывая жизнь такой, какой та была более века назад. Правда, при ближайшем рассмотрении оказалось, что ковры кое-где протоптаны до лысин, на деревянных полах отсутствуют куски инкрустации, краска шелушится, обои обвисли или местами вообще отсутствуют. Когда я в последний раз вошла в точно такой же запущенный дом, то в конечном итоге стала его владелицей. От одной только этой мысли я едва с криком не выбежала на улицу. Вместо этого я последовала за Джеком и Ди, уверенная, что Нола идет за мной следом.

В конце короткого коридора Ди открыла пару раздвижных дверей и отступила, пропуская нас внутрь. Нам в глаза тотчас ударил яркий свет. От неожиданности, после гнетущей темноты остальной части дома, мы заморгали. Здесь от пола до потолка высились три больших окна с округлым верхом, отчего казалось, что они хмурятся. За окнами виднелась часть веранды, и я подумала, можно ли их открыть, словно двери. Судя по запаху пыли и чего-то еще, чему у меня не было названия, было видно, что окна не открывались очень и очень давно.

Как только мои глаза привыкли к яркому свету, я попыталась осмотреть остальную часть комнаты и даже несколько раз моргнула, чтобы убедиться, что это не галлюцинация. Комната была большая и круглая и располагалась в задней башне, не видной с улицы. Вдоль изогнутых стен тянулись полки, очевидно предназначенные для книг, но теперь заставленные… Санта-Клаусами? Я шагнула к одной из полок, с которой на меня смотрел веселый святой Николай в красном бархатном кафтане и в такой же красной шапке. А вообще их здесь были сотни – они сидели, стояли, ехали верхом на разных животных и в санях. У всех были одинаковые лица: пунцовые щеки, ярко-голубые глаза и носы с красными кончиками. Вспомнив забрызганную краской одежду Ди, я подумала: не ее ли рук керамические творения я сейчас вижу перед собой?

– Мисс Джулия обожает Рождество, – пояснила Ди. – Для меня это своего рода хобби.

Я кивнула, обводя взглядом миниатюрные рождественские елочки почти на каждой доступной поверхности, бумажные снежинки, подвешенные за нитки к потолку, фигурки снеговиков, стоящие семейными группами.

– Мисс Джулия! – сказала Ди, и я переключила внимание на дальнюю часть комнаты. Сидевшая там женщина была очень старой и очень маленькой. Наверно, именно поэтому я, войдя, не заметила ни ее саму, ни ее инвалидную коляску. Седые волосы и очень бледное лицо хозяйки дома резко контрастировали с ее темно-серым платьем. Ее темные, почти черные глаза смотрели с удивительной настороженностью. Согнутая грузом прожитых лет, она подняла голову, чтобы рассмотреть нас, и я заметила, как трясется ее подбородок.

Джек шагнул вперед и опустился перед коляской на колени, чтобы ей не напрягать шею.

– Мисс Маниго, я Джек Тренхольм. Приятно с вами познакомиться, – он протянул ей ладонь, и она вложила в нее крошечную узловатую руку.

– Вы писатель? – спросила она неожиданно сильным и звучным голосом, и на ее морщинистых губах появилась улыбка.

– Вообще-то да. Вы читали мои книги?

Она улыбнулась ему, и ее веки затрепетали. Мне даже показалось, что она строит ему глазки.

– Все до единой. Ди по моей просьбе ходит на презентации, чтобы получить экземпляр с автографом. Я с нетерпением жду вашу следующую книгу. Очень хочется, чтобы она вышла поскорей, так как я вряд ли смогу ждать слишком долго.

Улыбка Джека слегка потускнела.

– Сейчас она в работе. Я лично принесу вам экземпляр с автографом, если хотите.

Мисс Маниго буквально расцвела. Мне же стоило адских усилий не закатить глаза.

Я шагнула вперед и наклонилась над инвалидной коляской:

– А я – Мелани Миддлтон. Полагаю, вы знали мою мать, Джинетт Приоло.

Ее глаза полезли на лоб:

– О, моя дорогая Джинетт. Какой голос! Она тоже здесь?

– Она не смогла, но пообещала приехать в другой раз.

– Вы унаследовали хотя бы отчасти ее певческий талант?

– Нет, – ответил Джек, прежде чем я успела хоть что-то сказать. Я удостоила его колючим взглядом.

– А это… – Я обернулась к Ноле, но обнаружила, что ее там нет.

– Может, вы двое пока присядете, а я пойду за чаем и заодно выясню, что задержало юную леди, – сказала Ди и оставила нас.