Незримые

Женщина в коричневой спецовке выключила машину и покатила тележку к выходу.

Мауро опасливо покосился на гостей:

– Какие еще вопросы?

– Не беспокойтесь, вы не совершили ничего противозаконного, – уверила Одесса. – Речь пойдет о давнем деле.

Свет замигал. Мауро потянулся к таймеру выключателя и минуты три давил на кнопку. Потом вполоборота глянул на докучливых посетителей:

– Как вы меня нашли?

– Ваш инспектор по УДО. Кстати, она крайне довольна вашим поведением.

– Хоть на том спасибо. Вкалываю здесь круглыми сутками как проклятый.

Внимание Мауро было приковано к Блэквуду. Казалось, этот худосочный мужчина в дорогом костюме внушал недавнему заключенному панический страх. Одесса полностью разделяла его чувства.

– Могу сэкономить вам время. Сейчас вы попросите назвать имена и все такое. Короче, не тратьте силы. Лучше сразу везите в участок, отменяйте испытательный срок. Ни слова не скажу. Мне дорога собственная жизнь, жизнь моего ребенка и семьи в Аргентине.

Одесса покачала головой:

– Наркокартель нас не интересует.

– Тогда какие претензии? Документы у меня в порядке, я гражданин Соединенных Штатов, родился и вырос на территории страны.

– Никаких претензий. Мы вовсе не собираемся вас третировать, – успокоила Одесса.

Мауро хохотнул:

– Ну разумеется. Так в чем дело? И кто такой этот тощий человек?

– Понятия не имею, – призналась Одесса.

– Нас интересует оскверненная вами могила, – произнес Блэквуд.

Мауро побелел как полотно.

– Слушайте, – зачастил он, – ну совершил я глупость, влез куда не надо, но с тех пор столько воды утекло.

– Значит, тело девочки вы похитили не по своей инициативе? – уточнил Блэквуд.

Мауро содрогнулся, словно под нос ему сунули огромного паука:

– Закрыли тему. Говорю же, ввязался по глупости. Больше такого не повторится.

– У вас вроде есть ребенок, – сказала Одесса.

Мауро мелко закивал:

– Грех так поступать. Я очень раскаиваюсь, очень.

Блэквуд бесшумно придвинулся к собеседнику:

– Глупость тут ни при чем. Все куда сложнее.

Мауро не стал отрицать. Он в ужасе таращился на Блэквуда, предпочитая обращаться исключительно к Одессе.

– Я ведь раскаялся, отсидел свое… и с какой стати вам понадобилось ворошить прошлое, а?

Мауро был до смерти напуган, напуган чем-то или кем-то пострашнее ФБР.

– Объясните, зачем вы это сделали? – увещевала Одесса. – Кто заказчик? Обещаю, этот разговор останется между нами.

Но Мауро снова замотал головой и вытянул руки, как при аресте:

– Валяйте, ФБР, надевайте браслеты. Волочите в камеру. Вперед.

– Предпочитаете отправиться в тюрьму?

– Арестуйте меня! – завопил Мауро, уже не контролируя себя.

Одесса повернулась к Блэквуду. В нынешних реалиях арестовать подозреваемого она не могла. Они-то надеялись развязать ему язык, но Мауро наотрез отказывался говорить. Тупик.

Блэквуд проигнорировал напарницу. Его глаза были прикованы к Мауро, который всячески старался избежать его взгляда.

За спиной вдруг раздался шорох. Одесса решила, что вернулась сотрудница отеля, однако звук доносился из огромной полотняной каталки с грязным бельем. Размерами каталка значительно превосходила тележки. В ее недрах, среди вороха простыней и покрывал, мог укрыться человек любых габаритов.

В каталке снова зашебаршило. Как будто кто-то – или что-то – ворочался под бельем. Одессе даже почудилось слабое шевеление.

Мауро тоже уловил шум. Он замер, прислушиваясь, как кто-то возится среди простыней. Потом испуганно попятился, пока не очутился рядом с Одессой.

Зато Хьюго Блэквуд словно оглох. Он не обращал на каталку ни малейшего внимания и продолжал буравить Мауро взглядом.

– Проклятье… – Мауро сглотнул и вытер рот ладонью; он был на грани истерики. – Ладно, скажу. Но вы обязаны предоставить мне защиту.

Одесса покосилась на Блэквуда. Никакой реакции. Стараясь держаться подальше от каталки, она обернулась к Мауро. Надо ковать железо, пока горячо.

– Выкладывайте.

– Что сделано, то сделано, нет смысла оправдываться. Не отрицаю, согласился чисто ради денег. Вроде бы пустяк, никому не во вред. Но потом… потом все завертелось не на шутку. А соскакивать было поздно, увяз по самые уши. Мне не фартило, как сглазили, понимаете? – Несмотря на упорное нежелание говорить, Мауро явно тяготился содеянным, все думал, анализировал. – Когда над тобой нависло проклятие, на остальное уже плевать. Конец все равно не за горами. В нашей среде многие увлекались пало. Средство верное. Дает защиту. Я попробовал – сработало. Выпутывался из таких передряг, какие в страшном сне не приснятся. По жизни сразу поперло. А потом… потом мне шепнули, что это еще не предел. Можно обрести сверхспособности. Но сперва нужно выкопать труп маленькой девочки. Якобы святой, обладающей целительными силами. Мы с приятелем решились. Обдолбались под завязку, ну и… Дальше – хуже. Устроили церемонию, с костями и прочей хренью. Вот тут я вконец перепугался. Слишком оно… не могу подобрать слово. Когда религию употребляют не по назначению?

– Святотатство? Кощунство? – подсказала Одесса.

Мауро кивнул.