Незримые

Ларс поставил ведро с рыбой на скамейку, возле ведер с водой, нарочно, зная, что матери это не понравится. Та выбранила его. Ларс ухмыльнулся. Она спросила, легко ли было грести. Ларс ответил, что да.

– Да, погода-то славная, – кивнула Барбру и принялась заново чистить рыбу, хоть Ларс уже и сам ее почистил. Он стоял и с прежней ухмылкой смотрел на мать.

– Ты с чего смеешься? – спросила Барбру.

– А с тебя, – сказал Ларс. Он вышел на крыльцо, снял с себя верхнюю одежду и разулся. Когда он вернулся, Феликс стоял посреди кухни и смотрел на него. Ларс уселся за стол. Феликс подошел и встал напротив.

– Сбегай за картошкой, – велела Барбру.

Феликс вздрогнул, вышел и вернулся с ведром картошки, которое протянул Барбру. Она заглянула внутрь, и, казалось, вот-вот что-то скажет.

– Мама, ты чего? – спросил Ларс, – картошки, что ли, мало?

– Да не.

– Тогда чего?

– Да ничего, чего ты прицепился-то?

– Я ж вижу.

– И чего ты такое видишь?

Ларс не ответил. Он перевел взгляд на Ингрид – дождался, когда она спросит, не видел ли он на Хавстейне Нелли. Ларс помолчал и ответил, что да, видел. Не отрываясь от вязанья, Ингрид спросила, как Нелли живется. Ларс пожал плечами и, посмотрев на вязанье, спросил, что это будет. Ингрид приподняла спицы и показала ему рукав свитера. Ларс протянул руку над столом и пощупал шерсть.

– Это кому?

– Мне.

Ингрид сунула руку в рукав и вытянула ее, сжала кулак, а потом медленно разжала пальцы, словно лепестки у цветка – так Сесение примеряла платья. У запястья на свитере была вывязана кайма, а над локтем узор из звезд. Сам свитер был синим, а звезды белые, шерсть Ингрид сама покрасила. Ларс кивнул. Ингрид вернулась к вязанию. Из хлева пришла Мария, увидела Ларса, отставила ведерко со сливками и, взяв в чулане сито, снова посмотрела на Ларса и сказала:

– Плоскодонку переставь, дождь будет.

– Поем сначала, – сказал Ларс.

– Нет, сейчас! – возразила Мария и снова вышла.

Ларс взглянул на Феликса – тот по-прежнему таращился на него.

– Пошли со мной?

– Ага, – сказал Феликс.

Глава 43

За день до того, как Ларсу надо было возвращаться в школу, «молочная» шхуна к Баррёю причалить не смогла – она пришла на два дня позже. Из-за непогоды Ларс застрял на острове.

А Ханс Баррёй вернулся со строительства железной дороги на целый месяц раньше. Когда он сошел на берег на собственном острове, на груди у него наперевес висел черный шланг. Вместе с мешком на берег сгрузили деревянный ящик. Все недоумевали, почему Ханс вернулся сейчас.

Но они радовались.

Радовались, потому что это большое облегчение, когда мужчина, пускай даже и неожиданно, но возвращается домой живым. В стране и в мире кризис, разорения и нехватка денег, одни уходят с обжитых хуторов, другие теряют работу, а бригаду, где Ханс работал взрывником, распустили и отправили по домам, заплатив столько, что Ханс все уже потратил, купив все это. Шланг – он шланг для нефти, но новый и чистый, и вполне подходит и для воды, а вот насос, и фильтр, и отрезки трубы. Вместе с ними в ящике Ханс привез муфты для медных труб, так что теперь он, наконец, подведет на кухню воду, давно пора уже, и сделать это надо, пока земля не замерзла.

– А ты кто такой? – спросил он Феликса. Тот подошел и взял за руку Барбру, он был очень похож на Ларса, хоть никто и не замечал, он был копией Ларса, тем более в его одежде.

Рядом стоял и сам Ларс, двенадцатилетний мужчина, он посмотрел на мать и спросил, можно ли ему остаться, обратно на Хавстейн ему неохота. Барбру взглянула на Паулуса. Он стоял на палубе, руки в боки: чего это они удумали, ну хоть швартовы-то они ему обратно кинут?

Не дожидаясь ответа, Ларс бросил ранец на причал и побежал к южному берегу. Все обернулись и посмотрели ему вслед. Ханс рассмеялся и сказал Паулусу:

– Чего ж, отчаливай.

Он выпустил из рук швартовы, Паулус подтянул их и, покачав головой, скрылся в рубке. А они взяли ящик, и мешок, и шланг, и два пустых бидона из-под молока, «молочная» шхуна и впрямь связала их с миром, стала для них часами, пускай и не смазанными.

На следующее утро Ханс отправил детей собирать в торфяные корзинки мох. Сам же он пробил дыру в фундаменте под чуланом, и они с Ларсом подлезли под пол и следующие дни, лежа на спине, сколачивали узкий деревянный короб длиной десять метров. Феликс и Ингрид подавали им снаружи то, чего требовалось, потому что колодец располагался на юге, а кухня – на севере. Потом они проделали дыру в стенке колодца, метром ниже поверхности воды вделали фильтр, продели через короб шланг, просверлили отверстие в полу и провели шланг на кухню, лишними остались всего полметра. Над раковиной они установили насос, к которому присоединили трубы.

Однако мох еще не высох. Он лежал на сеновале, наверху, а после им собирались набить деревянный короб со шлангом, чтобы изолировать шланг. Морозов пока еще не было.

Может, и торопиться некуда?