Незримые фурии сердца

У стойки красивый парень допил пиво и собрался уходить.

Вот он, твой шанс, сказал я себе. Пусть она узнает правду Надейся, что она сумеет понять, простить твой обман и быть тебе верным любящим другом. Но все разговоры об этом потом, а прямо сейчас, пока не поздно, ей надо подойти к тому парню и дать ему номер своего телефона.

– Что с тобой, Сирил? – встревожилась Алиса.

– Ничего. А что?

– Ты плачешь.

– Да нет. – Я провел ладонью по щекам и с удивлением понял, что они мокры от слез. А я и не заметил, что плачу. Платком я отер лицо и постарался взять себя в руки. – Алиса… – Я взглянул на нее с небывалой для меня проникновенностью и взял ее за руку.

– Почему ты заплакал?

– Я не плакал.

– Плакал.

– Не знаю. Может, насморк. Алиса…

– Что? – Она разволновалась. – Говори, Сирил. Что бы там ни было, скажи. Обещаю, все будет хорошо.

– Будет ли? – Я смотрел ей в глаза.

– Ты меня пугаешь.

– Прости. Во всем виноват только я.

– В чем? Что ты наделал?

– Дело не в том, что я сделал. А в том, чего не сказал.

– Ну и чего ты не сказал? Можешь признаться в чем угодно, правда. У тебя жутко несчастный вид. Что же это такое уж страшное?

Я уставился в стол, Алиса молчала, ожидая ответа.

– Если скажу, – наконец выговорил я, – ты меня возненавидишь. А я этого не хочу.

– Как я могу тебя ненавидеть? Я тебя люблю!

– Я совершил ужасную ошибку.

Алиса выпрямилась, лицо ее помрачнело.

– У тебя кто-то есть? – спросила она напряженно. – Вы встречаетесь?

– Нет, – сказал я, хотя кое с кем встречался. Но тайно. – Дело не в том.

– А в чем тогда? Господи, да скажи ты наконец!

– Хорошо. Понимаешь, еще в детстве…

– Ну?

– Еще в детстве я понял, что…

– Извините. – Возле нас стоял тот самый парень. Я думал, он ушел, но вот извольте – улыбается широко и чуть смущенно. – Простите, что перебиваю.

– Что вам угодно? – Алиса посмотрела на него раздраженно.

– Знаете, обычно я так не делаю, – сказал парень. – Но мне показалось, что между нами возникла симпатия. И я подумал, спрошу-ка я у нее телефон. Если вы, конечно, не против. Может, как-нибудь вместе поужинаем?

Алиса оторопела:

– Вздумали пошутить?

– Нет, – нахмурился парень. – Я, может, ошибся? Просто казалось, что…

– Я здесь с женихом, не видите? По-вашему нормально приглашать девушку, когда она сидит с женихом? Вы настолько в себе уверены?

– Ради бога, простите! – смешался парень. – Я даже не думал… решил, вы брат и сестра.

– С чего это вы так решили?

– Не знаю. – Парень сконфузился окончательно. – У вас такой вид… вы так друг на друга смотрите… В голову не пришло, что вы – пара.

– Но мы таки пара. С вашей стороны это просто хамство.

– Виноват. Приношу извинения. Вам обоим.

Парень направился к выходу, Алиса смотрела ему вслед, покачивая головой. Я должен был сказать: беги за ним, догони, пока он не исчез!

– Нет, ты представляешь? – сказала Алиса.

– Он ошибся. Нечаянно.

– Я удивилась, что ты ему не врезал.

– Ты этого хотела? – вытаращился я.

– Да нет, конечно… сама не знаю, что говорю… все как-то наперекосяк… Ладно, проехали. Что ты хотел сказать?

– Да я уж не помню, – солгал я. Хотелось встать и уйти.

– Не ври, помнишь. Ты сказал, что еще в детстве…

– Еще в детстве я сомневался, что смогу кого-нибудь осчастливить, – поспешно сказал я, желая поставить точку. – Вот и всё. Глупо, да? Не будем больше об этом.

– Но я-то с тобой счастлива.

– Правда?

– Иначе не пошла бы за тебя.

– Верно.

– Слушай, раз такое дело, я тоже хочу кое-что тебе поведать. Скажу в лоб, ладно?

– Валяй. – Чувствовал я себя паршиво.

– Я считаю, нам надо переспать. Друг с другом. До свадьбы. Чтоб убедиться.

– В чем?

– Можно я спрошу?

– Пожалуйста, о чем угодно.

– И ты ответишь честно?

– Конечно. – Я надеялся, она не заметит, что я чуть замешкался.

– Ты когда-нибудь был с женщиной?

Хоть в этом я мог быть абсолютно честен.

– Нет. – Я опустил взгляд, пальцем стирая невидимое пятно на столешнице. – Никогда.

– Так я и думала. – В тоне ее как будто слышалось облегчение. – Я была уверена, что ты девственник. Это всё церковники. Сбивают вас, ребят, с толку. Джулиана-то, конечно, не собьешь. Он другой. Но у него свой закидон – неутолимая потребность самоутверждения. Вам втемяшили, что плотская любовь – нечто грязное, но это неправда. Она естественная часть нашей жизни. Благодаря этой любви мы появились на свет. Она прекрасна, если все делать как надо. Но даже если неумело, все равно это много приятнее, чем… я не знаю… ржавым гвоздем в глаз. Нет, я не говорю, что надо следовать примеру Джулиана и спать с каждой встречной-поперечной, но если кто-то тебе по-настоящему нравится…

– Наверное, ты хочешь сказать, что у тебя был такой опыт.

– Да, был. И я не стыжусь в том признаться. Надеюсь, это не станет препятствием? Ты же не будешь меня осуждать?