Незримый фронт Отечества. 1917–2017. Книга 2

Командный пункт в известной степени также отражал этапы организационного становления армии. В главном зале находились рабочие места командующего армией генерал-лейтенанта Коршунова, начальника штаба, а также специалистов соответствующих служб. В другом зале, отделенном от основного стеклянной стенкой, базировался командный пункт начальника истребительной авиации генерал-майора Вовка. Этажом выше располагались командование зенитно-ракетных войск и радиотехнических частей ПВО. При отсутствии достаточно продуманной системы отображения обстановки взаимосвязь между родами войск становилась проблематичной. Впрочем, это также отражало определенный этап формирования войск ПВО: ведь отсутствие боевого опыта применения зенитных ракет вместе с авиацией не всегда компенсируешь учениями.

Первое, на что он обратил внимание, буквально влетев в зал командного пункта, что вся аппаратура уже была включена. Политотдел во время боевых тревог по приказу командования включался в штатное расписание, и Панжинский, в частности, руководил группой отображения обстановки.

Почти одновременно с ним прибыл начальник штаба армии генерал-майор Сюхин.

Через несколько минут в зал вошел командующий армией генерал-лейтенант Коршунов.

— По местам! — скомандовал он, выслушав рапорт.

4-я отдельная (Уральская) армия ПВО приводилась в состояние полной боевой готовности.

1 мая 1960 г.

6 часов 18 минут московского времени

8 часов 18 минут местного времени

СССР, Казахстан, полигон Тюратам,

Второй дивизион 677-го зенитно-ракетного полка

Резерва войск Верховного главнокомандования ПВО СССР

Оглушительно над головой зазвенел телефон. Старший лейтенант Емельянов мгновенно вскочил с импровизированной кровати и протянул руку к телефону. Сержант не ошибся: звонок аппарата был действительно мощным. «Мертвого разбудит», — почему-то подумалось ему.

— Оперативный дежурный Второго дивизиона старший лейтенант Емельянов, — отрапортовал он, узнав голос командира полка.

И услышал в ответ: «Тревога! К вам движется цель 8630. Азимут 160».

Емельянов нажал кнопку и на всякий случай начал звонить в другие кабинки. Когда через несколько секунд он обернулся, то слева за столом увидел командира, изучающего обстановку. Боевой расчет сидел на рабочих местах. Урчали двигатели, крутившие валы генераторов. Негромко шумели вентиляторы, охлаждавшие шкафчики аппаратуры. Снаружи, слева от командной кабинки, крутились антенны станции наведения ракет и радиовысотомера, пока еще не излучая сигналы в эфир. Стартовые расчеты проводили последние операции перед пуском ракет, состыковывали их борта с ракетным комплексом разъемами ОШ-10, еще раз проверяли техническое состояние шести пусковых установок. Началась раскрутка гироскопов в автопилотах.

Прошло еще десять минут. На экране отображения обстановки слабо замерцала точка. Цель 8630 приближалась к позициям второго дивизиона на высоте 20 тысяч метров. Сорок километров… Тридцать километров… Когда расстояние до цели, отсчитываемое по поверхности земли, уменьшилось до 25 километров, старший лейтенант Емельянов, согласно «Наставлению по боевому применению комплекса С-75», дал команду на включение радиолокационной станции наведения ракет.

1 мая 1960 г.

6 часов 18 минут московского времени

8 часов 18 минут местного времени

СССР, Свердловская область, окрестности села Косулино

4-я отдельная армия ПВО, 20-й корпус

57-я зенитная ракетная бригада, 2-й дивизион

Временно исполняющий обязанности командира второго дивизиона 57-й зенитно-ракетной бригады майор Воронов занял свое рабочее место в командирской кабинке. Весь боевой расчет уже сидел за экранами и пультами. Выслушав рапорты от всех подразделений, он поднял телефонную трубку, набрал номер и доложил в штаб полка о готовности дивизиона.

— Жди команды, — услышал он в ответ.

Ждать… Что ж, к этому он давно привык за годы службы в армии. Слово «ждать» сейчас означало для него, с одной стороны, ожидание в данной конкретной ситуации, а с другой — ожидание окончательного решения своей судьбы.

Воронов посмотрел на боевой расчет, сидящий рядом с ним в относительно тесной командирской кабинке — рядовой Смолин, ефрейтор Слепов, сержант Шустер. Командует ими старший лейтенант Фельдблюм. Хороший специалист, но много в нем интеллигентских замашек. Вряд ли он дослужится до высоких должностей и высоких званий. Армия — не институт благородных девиц, армия — это жесткий, или если угодно, жестокий механизм спасения жизней многих ценой подавления собственного «я». Армия — прежде всего пот и кровь, и только потом, где-то на десятом месте, героизм и подвиги.