Незримый фронт. Сага о разведчиках

Он вспомнил сводки за 1970 год, когда источник передал, что на одном из секретных заседаний президент США Ричард Никсон заявил: «Я никогда не позволю ослабить влияние военных в Латинской Америке. Они — единственная влиятельная прослойка, которая подчиняется нам. Основная опасность для нас — укрепление Альенде и то, что он может доказать миру возможность успеха. Мы должны задушить его экономически». В те же дни Киссинджер отправил послу США в Сантьяго телеграмму, в которой сообщалось: «Если уж Альенде приходит к власти в Чили, то мы сделаем всё, чтобы обречь Чили и чилийцев на нищету».

Первая репетиция переворота прошла в июне 1973 года, когда в Сантьяго взбунтовался бронетанковый полк. Однако армия за столичными танкистами не пошла, действующий главнокомандующий остался верен присяге и конституции. Сейчас ситуация была принципиально иной. И требовала незамедлительных действий. Указания сверху были краткими и обтекаемыми: «Реализовать план мероприятий и обеспечить личную безопасность руководителей дружественного государства».

5 сентября 1973 года в аэропорту Сантьяго с борта частного швейцарского самолета сошла группа респектабельных джентльменов, представляющих самый влиятельный в мире международный фармакологический холдинг. Эти каналы, унаследованные после падения Третьего рейха, работали в Латинской Америке лучше всех других — и официальных, и разведывательных…

11 сентября 1973 года все чилийские радиостанции постоянно передавали один и тот же текст: «Внимание! Внимание! Передаем срочное сообщение руководителей военной хунты, которая, руководствуясь заботой о свободе чилийцев, решила взять власть в стране… Президент республики должен немедленно передать свои высокие полномочия чилийским вооруженным силам и корпусу карабинеров, которые решили развернуть борьбу за освобождение отечества от марксистского ига». Далее диктор произнес, что это обращение подписали командующий сухопутными войсками генерал Аугусто Пиночет, командующий ВМФ адмирал Хосе Торрибио Мерино, командующий ВВС генерал Густаво Ли и временный командующий корпусом карабинеров генерал Сесар Мендоса.

Кубинские советники, входившие в личную охрану Альенде, мгновенно связали его с Ивановым. Тот мягко произнес: «Compañero Salvador, источники оказались правы. Мы доводили до Вас, El señor Doctor, информацию о таком сценарии развития событий». Возникла пауза… И уже более уверенным голосом: «Мы настаивает на Вашей немедленной эвакуации из страны. Вы обязаны принять это самое трудное решение в Вашей жизни — вспомните Матфея “Pero muchos que son primeros serán últimos; y los últimos primeros” — Многие же будут первые последними, и последние первыми».

— Я заявляю, — медленно начал Альенде, — что не уйду со своего поста и своей жизнью готов защищать власть, данную мне трудящимися… Я должен обратиться к народу и пусть мои слова будут укором, моральной карой тем, кто нарушил свою солдатскую присягу, — четко говорил Альенде в телефонную трубку, зная, что его голос услышат. — Наверное, это моя последняя возможность поговорить с вами… — Возникла пауза. — Перед лицом этой измены мне остается сказать трудящимся одно — я не сдамся! На этом перекрестке истории я готов заплатить жизнью за верность своему народу. И я убежден, что семена, которые мы заронили в сознание тысяч и тысяч чилийцев, уже нельзя будет уничтожить…

Вскоре начался обстрел президентского дворца из всех видов оружия, включая танки и самолеты. Через несколько часов все было кончено. Вместе с Compañero Salvador погибли и кубинские офицеры — они были последними, кто ценой свой жизни защищал символ свободы Латинской Америки.

Через месяц после военного путча газета «Вашингтон пост» опубликовала секретную стенограмму заседания подкомиссии по межамериканским делам палаты представителей конгресса США, на котором выступил директор ЦРУ. Он признал, что ЦРУ причастно к военному перевороту в Чили. «Американцы организовали бойкот чилийской меди, — писал позднее главный аналитик КГБ СССР генерал-лейтенант Николай Сергеевич Леонов, — от продажи которой Чили получала основные валютные поступления. Они заморозили в банках чилийские счета. Местные предприниматели стали перекачивать свой капитал за границу, свёртывать рабочие места на предприятиях, создавать искусственную нехватку продовольствия в стране».