– Нет-нет, – сказала она, ставя сумочку на столик. – Я просто забежала на минутку отдать Титусу книги про Анну Болейн, которые пылились у меня на полках.
Мысль о хотя бы одной пылинке на идеальных книжных полках моей мамы была настолько невероятной, что даже смешно. Я забрал у нее книги и посмотрел на унылые обложки.
– Обе больше не издаются, – продолжала она. – А он говорил, что они пригодятся для его курсовой.
Я кивнул, затем поднял голову и сказал:
– У нас гостья.
– Гостья? – удивилась она. – В воскресенье? Это связано с книжным клубом Мэттью?
Рядом внезапно возник Мэттью, словно призванный звуком своего имени.
– Вроде того, – сказал он, тепло улыбаясь. – Рейчел состоит в нашем клубе. Это она помогла Титусу. Кассандра, проходите и познакомьтесь с ней.
Мама всегда была немного любопытной, однако возразила на такое предложение.
– Ох, если я не помешаю, – сказала она, позволив Мэттью забрать ее пальто.
Мы прошли в столовую, где Рейчел разговаривала с Титусом. Мама тепло ее поприветствовала, сказав, какое сильное впечатление на нее произвело то, что она пришла на помощь Титусу на прошлой неделе.
– О, честно, это пустяки. Я просто сделала то, что сделал бы любой, – сказала Рейчел, застеснявшись похвал.
– Не думаю, – сказала мама, пока Мэттью расставлял блюда – определенно, он наготовил столько, что хватило и на дополнительного гостя. – Недавно я стояла на кассе в «Уэйтроузе» рядом с домом, и вещи из моей сумочки рассыпались по полу, так ни один человек в очереди не помог мне их собрать. Все уткнулись в свои телефоны, наверняка листая «Инстаграм», не замечая ничего вокруг.
Она слегка подчеркнула слово «Инстаграм», подкалывая меня за мою активность в соцсетях.
– Я думаю, люди избегают вмешиваться в насильственное столкновение из-за страха, а не из-за того, что сидят в телефонах, – сказал я.
Мама слегка склонила голову:
– Ну, я не уверена. Сейчас люди не так наблюдательны, как раньше.
– Полностью согласна, – кивнула Рейчел. – На днях молодой парень буквально врезался в меня в моем районе. Он раскачивался под музыку в своих наушниках, почти закрыв глаза. Похоже, вообще не беспокоясь об окружающих.
Мама охотно закивала:
– Да, именно, я…
И замолчала. Мы все повернулись к ней, задаваясь вопросом, почему она задержала вилку в воздухе, чуть склонив голову набок и не сводя глаз с Рейчел.
– Э… мам? – сказал я одновременно немного смущенно и обеспокоенно. Это признак приступа эпилепсии или инсульта? Или начало Альцгеймера?
Ее лицо немного расслабилось.
– Извините, – сказала она, коротко взглянув на меня, а затем повернулась обратно к Рейчел. – Я просто… знаете, дорогая, это так странно, но мне кажется, что мы встречались раньше.
Что-то промелькнуло на лице Рейчел. Потом она улыбнулась и коротко засмеялась.
– О, не думаю. Наверное, у меня просто такое лицо. Из тех, что похожи на другие. Иногда люди в магазинах путают меня. Принимают за чью-то сестру или кузину и все такое.
Она подцепила на вилку еще пасту и начала есть.
Мама продолжала смотреть на нее.
– Да… да, что же. Должно быть, так.
Мы с Мэттью переглянулись через стол, и я пожал плечами, словно говоря: «Не понимаю, в чем дело». Он быстро сменил тему, сказав Титусу, что бабушка занесла ему биографии Анны Болейн, которые он просил. После чего обсуждение перешло на изучение истории и курсовые работы, и Рейчел сказала, что никогда не была их любительницей, когда училась в школе, и обстановка немного разрядилась.
Но я не мог не заметить, что все оставшееся время мамин взгляд то и дело обращался к Рейчел и задерживался на ее лице. Как будто она анализировала необычную картину в галерее и никак не могла уловить ее смысл. И весь вечер ее слова продолжали звучать у меня в голове. «Это так странно, но мне кажется, что мы встречались раньше».
Глава 15
Чарли
После странного, похожего на гриппозный сна я просыпаюсь в удивительно хорошем самочувствии, хоть и немного заторможенным. Я сижу на кровати в ожидании тошноты, сокрушительного горя, панического дыхания, но ничего не происходит. Сходив в туалет, я принимаю душ в ванной, смежной с гостевой комнатой. Моя комната здесь, на Уилтон-Кресент, всегда кажется одной из гостевых. Я не считаю ее «своей», несмотря на то, что спал в ней с тех пор, как мама переехала сюда почти двадцать лет назад. Моя детская спальня в доме на Сент-Джордж-сквер, где живет отец, все еще ощущается «моей», хотя я не могу вспомнить, когда спал там в последний раз. Возможно, больше десяти лет назад.