Незваный гость

Когда я была там, я видела Мэттью всего три раза. На самом деле, четыре. Но про третий я узнала спустя много времени. В первый раз я увидела его идущим к коттеджу в первый день своего приезда, второй – когда зашла в главное здание гостиницы в поисках приличной еды. Я покупала снеки на ближайшей заправке, но на третий вечер больше не могла этого вынести. Я вошла в роскошный, теплый главный вход гостиницы, и меня собирались проводить к столику в ресторане, когда я увидела посетителя за соседним столиком.

– Пожалуйста, – очень тихо попросила я официанта, – Может… столик в глубине, возле окон?

– Конечно, – ответил он, любезно улыбнувшись.

Прежде чем меня отвели в другую часть ресторана, я бросила взгляд на молодого человека. Он был красив, и все, начиная с его кремового свитера крупной вязки и заканчивая маникюром на ногтях, кричало о деньгах и комфорте. Он потер руками глаза, а когда опустил их на стол, я увидела его лицо. Напряженное, усталое лицо мужчины – нет, мальчика – у которого нет сил. Я часто гадала, оглядываясь назад, как все могло бы сложиться по-другому, если бы я села за тот столик и объяснила бы ему, что мы оба были там по одной причине. Предложила бы объединить силы, чтобы убедить наших родных вернуться домой. Но я не села. Я пошла и съела ужасно дорогое блюдо, которое на самом деле не могла себе позволить, в другом конце ресторана и весь вечер не поднимала головы.

На следующий день я отправилась на долгую прогулку по территории гостиницы и примыкавшему к ней лесу. Даже несмотря на то, что я отказалась от своей студии и фото-бизнеса и искала другую работу, я по-прежнему носила с собой фотоаппарат и время от времени снимала. Это меня успокаивало.

Это был день, когда умер Джонни. Ближе к вечеру я улетела в Англию. Я никогда не прощу себе, что не попыталась навестить его еще раз. Тело вернули нам в Англию. Колетт не состояла с ним в браке, и я не знаю, кого посчитали его ближайшим родственником и как норвежцы все выяснили, но в конце концов нам разрешили провести похороны дома, в Брадфорде. Колетт приехала одна. Она сидела сзади и тихо плакала. Никто из нас с ней не разговаривал.

Следующие месяцы и годы были почти невыносимо трудными, маму захватил рак, ее скорбь по сыну убила тот боевой дух, который еще оставался. Строгое католическое воспитание не давало верить, что где-то в мире у нее есть незаконнорожденный внук.

Пройдут годы, и однажды, просматривая старый жесткий диск, который собиралась выкинуть, я наткнусь на фотографии, сделанные в две тысячи пятом году. И пойму, что на самом деле сфотографировала в тот день в лесу. Что поймала четкий кадр с коттеджем Джонни и Колетт. Человека в джакузи на веранде. И стоящего над ним мужчину. Мужчину в кремовом свитере крупной вязки.

Глава 41 Чарли

Менее недели до

Мэттью продолжал рассказывать свою ужасную историю, а я сидел на диване, сжимая кулаки. Рейчел присоединилась к их компании. Он по-настоящему не разговаривал с ней, она влилась в компанию университетских друзей, которых привезли Гибсоны. Он почти не запомнил ее. Теперь он понял, что она, должно быть, поехала туда с похожей целью: навестить брата, убедиться, что он не вернулся к старым привычкам, надеясь на их благополучное возвращение домой. После того, как Мэттью рассказал все это, мне было достаточно, чтобы сложить два и два.

– Вот почему она пыталась стать ближе к Титусу. Вот почему вела себя так странно. Так стремилась проникнуть в нашу семью, в нашу жизнь. И ты со своим ненормальным поощрением. Такой наивный. И, Господи, она наткнулась на золотую жилу, не так ли, живя на деньги Мерил на Итон-плейс.

– Итон-сквер, – поправил он.

– Да мне насрать! – я уже кричал. – Давно ты знаешь? Какая опасность угрожала Титусу, пока ты оберегал свои секреты?

– Я узнал только сегодня. Она подстерегла меня. Вот почему нам пришлось так быстро уехать. Я не мог находиться рядом с ней. Я не могу находиться рядом с ней. Вот почему я рассказываю тебе все это… из-за того, что она может сделать.

Я нервно провел рукой по волосам.

– Что она может сделать? Что она тебе сказала?

Мэттью был близок к слезам, и, когда он потянулся за своим напитком на каминной полке, я увидел, как из его глаз выкатилось несколько слезинок.

– У нее есть фотография. Моя фотография. Как я стою на веранде. А Джонни сидит в джакузи. А я стою там с Титусом на руках. И смотрю.

Я сжал переносицу, стараясь дышать медленно.

– И что она собирается делать с этой фотографией? Попытается пойти в полицию? Шантажировать нас?

Я поднял на него глаза, Мэттью покачал головой.

– Я не знаю. Мне было слишком плохо, чтобы говорить. Я только знал, что должен убраться от нее подальше.

– И она догадалась обо всем, да?

На его лице что-то промелькнуло. Он опустил глаза, потом снова посмотрел на меня, но его глаза были непривычно расфокусированными.

– Да, – сказал он. – Она думает, что я мог его спасти.

Я встал. С меня хватит. Я больше не мог этого выносить, даже если хотел бы. Я был опустошен и одновременно до того накачан адреналином, что мог бы пробежать милю.