Незыблемые выси (ЛП)

— Считайте, уже сделано, — улыбнулся Далберт. — А меж тем к вам посетитель.

— Кто же?

Кто мог знать, что она здесь?

— Господин Кашкари. Господин Васудев Кашкари.

Иола тихонько вскрикнула.

— Когда он приехал?

— Около получаса назад.

Далберт сопроводил ее в гостиную, где дожидался гость. Фамильное сходство сразу притягивало взор: у братьев было одинаковое телосложение, те же черные выразительные глаза и изящно очерченные губы. Но Иоланта заметила и отличия: старшему брату была присуща бόльшая мягкость, в младшем же, несмотря на безукоризненные манеры, бурлила неуемная энергия. Однако Васудев Кашкари был из тех, кто легко улыбается и смеется.

По крайней мере, раньше.

Они обменялись рукопожатиями.

— Прошу, садитесь, — предложила Иола. — Знакомство с вами — честь для меня.

— Нет, это честь для меня. Вы исполнили то, чего добивались многие поколения магов.

— Я бы не справилась без помощи. Без самопожертвования многих людей. — На глазах выступили слезы. — У нас бы ничего не получилось без Богини Дурги.

— Я только что ходил на нее посмотреть, — тихо ответил Васудев. — Меня предупредили, что она выглядит как вы, но все равно это стало… стало потрясением.

— Мне жаль, что вы не смогли последний раз увидеть ее лицо.

— Смог — перед тем как она покинула пустыню. Она поведала мне о своем решении.

— Так вы знали, что она многоликая?

Он слегка улыбнулся:

— Я никому и никогда не рассказывал эту историю — нам приходилось держать ее дар в тайне, — но я влюбился в Амару, когда она выглядела совершенно по-другому.

— О!

— Вы в курсе, что в детстве многоликие могут становиться кем угодно, но, повзрослев, способны измениться лишь однажды?

Иоланта кивнула.

— Мы познакомились, когда Амаре пора было прекратить принимать облик окружающих. Но она желала сохранить свободу от любопытных взглядов, которые преследовали ее повсюду. Так что впервые я увидел Амару в облике ее кузины Шулини.[1]

Иола встречалась с Шулини, милой девушкой, но далеко не такой красавицей как Амара.

— Увлекательная, должно быть, история. Жаль… Жаль, у меня не было возможности узнать Амару получше.

— Вы видели, как она себя ведет в чрезвычайных ситуациях. Так что в каком-то смысле знали ее лучше всех. Однако мне бы тоже хотелось, чтобы вы познакомились при других обстоятельствах, когда она была просто чудесной обаятельной девушкой.

Глаза Иоланты снова заволокла пелена слез.

— А вы… Вы когда-нибудь просили ее не делать этого? Не соваться в пекло, из которого она не вернется?

Старший Кашкари на мгновение перевел взгляд на окно, за которым все еще стеной лил дождь. Только теперь Иола заметила у него на запястье браслет верности Амары.

— Я хотел, — тихо промолвил Васудев. — Хотел умолять ее не уходить. Но Амара была не просто моей возлюбленной. Она была воином. А воина нельзя удержать, если грядет битва.

Возможно, он и не покончил с Лиходеем собственноручно, но Васудев Кашкари оказался не менее удивительным, чем его брат.

Иоланта взяла его руки в свои:

— Она была храбрейшим магом из всех, кого я встречала. Я буду вечно благодарна вам обоим.

Несколько мгновений Васудев глядел на нее, а потом ответил:

— А мы — вам. Никогда этого не забывайте.

* * *

Вечером опубликовали весть о гибели Лиходея. История в «Деламерском наблюдателе» зачаровала Иоланту, хотя она и так обо всем знала. Статья, занявшая почти все полосы, заканчивалась словами: «Мы не упоминаем имен ради безопасности тех, кто сыграл важные роли в сих необыкновенных событиях, и их близких. Но мы безмерно благодарны им за выдающуюся отвагу и жертвенность».

Следующие сорок восемь часов город праздновал. А затем начались государственные погребения. Далберт спрятал Иоланту и Уэста в пустой приемной Мемориального музея Тита Великого рядом с собором. Они прибыли, когда солнце уже заходило, и окна собора сверкали в умирающем свете дня. Огромная толпа магов, тихих, сдержанных, облаченных в белое, заполонила весь Дворцовый проспект.

Сломанная нога Уэста уже исцелилась. Он мог вернуться в Англию, но пожелал посетить похороны. Ожидая начала процессии, они обсуждали его планы и планы Иолы, а также непостижимые события, свидетелем коих он стал в Державе. Затем она спросила:

— Можно задать вопрос?

— Разумеется.

— В начале прошлого… нет, этого семестра тебя очень интересовал принц. Я сочла это подозрительным и все гадала, не атлантийский ли ты шпион… Оказалось, нет. Так почему же ты так много расспрашивал о его высочестве?

Уэст слегка покраснел.

— Я впервые увидел его на праздновании Четвертого июня, когда его семья расположилась под тем громадным белым навесом. Тит был прекрасен и зол. И, ну… — Уэст пожал плечами. — Я думал о нем все лето.

Иоланта прикрыла рот рукой.

— О таком я даже помыслить не могла.

— Обещай, что не расскажешь ему.