НФ: Альманах научной фантастики. Выпуск 21

Экология — это и разрастание оврагов, и истощение природных ресурсов. Хищническое вырубание древесины и смерть целых биологических видов. Это радиоактивные отходы, сбрасываемые куда угодно, и постоянный шум, травмирующий нашу психику, и гигантские свалки мусора — спутники любого крупного города. Человечество, не стоит забывать об этом, уже вмешалось в процессы, носящие глобальный характер, — так, например, по одним подсчетам средняя температура на Земле (высчитывается и такая!) лишь за семьдесят лет XX века поднялась на 1°С. Немного? Однако еще двух градусов окажется достаточно для того, чтобы начали таять полярные шапки. И прощай тогда Голландия и другие приморские страны[19]…

И если в будущем ужасные картины погружения Японии, описанные фантастом Саке Комацу, обернутся реальностью, это не будет просто природной трагедией — это будет преступлением.

Так что же — выхода нет? Действительно, катастрофа? Ведь не уничтожать же заводы и фабрики, всю нашу машинную цивилизацию, не возвращаться же в пещеры? Многие, впрочем, именно это и предлагают.

Панические настроения в последнее время даже приобрели оттенок моды. Паниковать, как известно, проще всего; сложнее, хотя и важнее, разобраться. А разобраться во многих вопросах просто необходимо. Дело в том, что после признания” экологической темы западным книжным рынком тема эта превратилась в источник самой беззастенчивой спекуляции. С одной стороны, многие опасности заведомо преувеличиваются — читатель, как известно, любит страшненькое. А с другой — традиционный буржуазный оптимизм пытается убедить перепуганного обывателя в мощи науки и техники, которым будет под силу справиться с любой опасностью (о социальном аспекте, естественно, предпочитают помалкивать).

Экологический кризис в какой-то мере явился объективным следствием научно-технической революции, и закрывать на это глаза не следует. Многое, вероятно, можно было предвидеть, кое-что свалилось как снег на голову. Однако кризис — это еще не агония: после кризиса может наступить катастрофа, но может начаться и медленный процесс выздоровления.

Экологический кризис превращается в экологическую катастрофу не везде и не с необходимостью, а только тогда, когда осуществляется планомерное уничтожение природы, когда отдельные группы людей, от которых зависит уничтожить природу или окружить ее заботой, более пекутся о вполне весомых прибылях, чем о каком-то там эфемерном экобалансе. Имеют ли смысл многочисленные мероприятия американского правительства по охране окружающей среды, раз влиятельное лобби нефтяных, горнодобывающих, химических концернов в состоянии торпедировать любой законопроект, направленный прямо или косвенно против их хозяев? И торпедируют. Сказал же один из авторов нашумевших книг по экологической опасности: “Охрана природы — это юридический некрополь. Был бы сделан огромный шаг вперед в деле охраны нашей естественной среды, если бы только выполнялись законы, которые ее охраняют”.

Вот мы и пришли к тому, что не “человечество вообще” несет ответственность за совершающееся преступление, вероятно, тяжелейшее в истории. И не рок это судьбы, не трагическая слепота, а в значительной мере и политика. И достаточно вдуматься в название книги Филиппа Сен-Марка — “Социализация природы”, чтобы заключить, что эта мысль уже не претендует на оригинальность.

Читатель, вероятно, заметит, что сфера нашего внимания практически ограничена англо-американским материалом. Дело даже не в том, что фантастическая литература Англии и США ввиду своей многочисленности — идеальный материал для подобных тематических изысканий, и именно в американской фантастике тема экологической катастрофы проявилась на редкость ярко. Причина такого ограничения другая.

Экологическая проблема не знает государственных границ Но именно в США тупая и самоубийственная война, объявленная человеком природе, приняла особенно яростные формы. По современным подсчетам, на долю США приходится больше трети мировых загрязнений, а американцы составляют всего 6% мирового населения Это уже не секрет ни для кого — ни для ученых, ни для общественности, ни даже для государственных чиновников. И конечно, наиболее ярко откликнулись писатели. Не где-нибудь, а в США пользуются наибольшим успехом книги английских и американских писателей, разошедшиеся по свету миллионными тиражами: документальные произведения Джералда Даррелла, Джой Адамсон, Рэйчел Чарсон, которыми в наши дни зачитываются как беллетристикой; пламенные трактаты в защиту природы Барри Коммонера, Рене Дюбо; философские притчи-фантазии Ричарда Баха и Ричарда Адамса. Что же, как говорится, “у кого что болит”…

Как же произошла катастрофа? И когда?