Ни тени стыда. Часть первая

-...Кай, как можно быть таким безответственным! Это уже ни в какие ворота! Теневой меч, на минуточку, не какая-нибудь там шпилька или булавка. Спокойно, Найрус, спокойно. Выдохни. Ну... да, самое страшное на планете оружие в залоге у ломбардщика... Тёмные драконы! Самое страшное оружие и в залоге у обычного ломбардщика!

— Не у обычного, а у самого Перка Принципа. Все они мрази, но Перк мразь с принципами. Я вас заверяю, меч там месяцами может валяться, Перк его никому не продаст, будет ждать, когда я выкуплю. Ножны дешёвые, Перк в жизни не догадается, что там внутри скрывается не просто клинок, а клинок особенный... Ну, легли кости скверно! Ну, я виноват что ли?

— А кто, как не вы, Кай?! Вы сели играть в азартную игру с абсолютно случайным выигрышем. Так кого винить?

Профессор махнул рукой на вампира и занялся Заревингером, Брыком и Морэ. Белый маг сопел на кровати, бормоча во сне угрозы шуту рукокрылому, а Морэ, которого выхаживала Инге, наконец, прекратило трясти. Мальчик стал жертвой конфликта родителей — распространенная в наше время напасть.

Хмаи Поцелуем Матери сняла с него Поцелуй Отца и накормила, дав убить курицу. Как она плакала от радости, когда услышала, что теперь он умеет говорить, какие слова благодарности возносила светловласому народу. Но узнав, что здесь, в доме, спит один из магов, похитивших мальчика, когда она не согласилась отдать его за деньги, выхватила нож, и пришлось Найрусу просить бойцов Ока вмешаться. Пока они держали Хмаи, её муж наложил на Морэ новый Поцелуй Отца.

— Я люблю его не меньше тебя, но он Угроза! Такая же как народ Теней! Почему ты оставила его в живых? Ты дала клятву его убить!

— Нет, сволочь! Это ты вырвал из меня эту клятву! А потом сбежал! Как трус!

— Я ушёл спасать мир от Чумы теней, дура несчастная! Её народ покинул королевство. Когда добыча уходит из одного леса, волк ищет её в другом.

Несколько раз Хмаи и Олэ прорывались к Морэ, и тогда мальчик то впадал в оцепенение, то вставал на ноги. Последний поцелуй Олэ закончился тем, что Морэ забился в судорогах. Тогда Найрус приказал унести мальчика в комнату Инге, запереть и не пускать к нему никого из родителей.

Хмаи и Олэ опять начали поносить друг друга, а потом женщина ударила мужа. Нож, впрочем, лишь оцарапал шею — рефлексы у Олэ остались будь здоров. Меченосец выбил оружие из рук жены, как показалось её ухажёру, очень грубо. Но на повторное требование выйти и поговорить по-мужски, охотник просто ударил Брыка Хохотуна.

И вот сейчас Найрус разбирался с последствиями этого удара.

— И чего ты полез в чужую семью? Дай сменю компресс.

— Как я, лекарь?

— Глаз видит, скула не свёрнута, сечка тоже вроде неглубокая и шрама не останется.

— Он там больше рук не распускает? Никому не позволю обидеть красавицу!

Найрус промолчал. Не хотел расстраивать влюблённого крестьянина тем, что увидел, когда вернулся через час к оставшимся наедине супругам.

Нет, одежда не смята — ничего не произошло. Но и скандала уже не было. Олэ и Хмаи сидели на окне, близко друг к другу, и смотрели на луну. Найрус невольно подслушал их диалог — под флюидами бурных чувств нечеловеческая бдительность следопытки и охотника притупилась. Они говорили на родном для них языке, но время от времени сбивались по привычке странников на Единый, поэтому Найрус понял не всё, но понял главное.

-...Да, ни одного мужчины. За все десять лет. Но я уже не люблю тебя. Я люблю другого.

— Нет, не верю. Только не этот обормот с крестьянскими манерами!

— Он хороший, не смей его оскорблять. Но, конечно, не он. Другой. Сильный, мужественный, с капелькой зверя в душе, хоть и без крови оборотня в жилах. И тоже меня любит.

— Вы давно знакомы?

— Мы почти не знаем друг друга. Но разве нужно много времени, чтобы понять, что человек твоя судьба? Даже Вэр его принял с первого раза.

— Так тот пёс — это Вэр? Ровесник Морэ. Помнишь, когда я принёс тебе этого щеночка?

Олэ медленно взял в свою руку ладонь Хмаи. Хмаи не сопротивлялась.

— Зачем ты предложила всё начать сначала? Зачем тебе жертвовать своим счастьем и счастьем парня с капелькой зверя в душе?

— Ты тоже пожертвовал своим счастьем.

— Я — другое. Я сделал это ради человечества.

— Я тоже. Я хочу избавить человечество от того Олэ, который есть, и вернуть того, которого знала. Уйдём в лес, будем жить втроем: я, ты и Морэ.

— А охота на теней?

— Обойдётся без тебя. Хватит мстить им за свою мать.

— А Бешенство Морэ?

— Мы ни на шаг не отойдём от него и будем всё контролировать. Ты можешь для кого угодно притворяться циником, но я вижу, что ты устал от бесконечных убийств — загнал себя, как не загоняют лошадь. Ты истребил в себе человечность во имя человечества. Но я посажу новые всходы, согрею женским теплом, и они взойдут среди домашнего уюта. Я встречала одного интересного мальчика в лесу. Он думает, что жизнь всегда прекрасна, пока кто-то помнит про тебя всякие важные мелочи. Так вот, Олэ, я помню, почему ты ненавидишь бороду, всегда стараешься быть гладко выбрит. Глупая, но забавная история. И я помню до последней подробности.