Няня лёгкого поведения

Здесь внутри, до боли знакомые ощущения лишь усилились, словно крошечные паззлы осторожно высвечиваясь и самостоятельно собираясь в общую картину. Мягкие кресла, приятно пахнущая кожа салона…

Как под гипнозом ничего не понимающая, но совершенно точно знающая, что делать, я завела руку назад и выудила из-под сидения свою блузку, которую перед вчерашним походом в ресторан тщательно выгладила новым утюгом. Поднеся к лицу превратившуюся в тряпку вещь, я осторожно потянула носом, вдыхая нотки своей туалетной воды, смешанной с терпким ароматом дорогого мужского парфюма. Миг и блеснувшая в мозгу молния странным образом осветила и вернула на место все забытые события вчерашнего вечера.

О, Боже! – в сотый раз за утро произнесла я.

* * * * *

Ему хотелось броситься ей в след, успокоить, объяснить, что то, что между ними произошло, было самым прекрасным, что могло быть, а не постыдным и позорным, как считала она, но он усилием воли заставил себя сидеть на месте и продолжать делать вид, что в восторге от стряпни миссис Файнс.

Кое-как проглотив остывающий кофе и сославшись на важный телефонный звонок, Уэйд прошёл в свой кабинет. Там в одиночестве, откинувшись на спинку удобного кожаного кресла он позволил себе окунуться в воспоминания, от которых и сладко замирало сердце и наполнялось горечью сознание.

С уходом Рэйн, да ещё и под руку со своим приятелем-копом, отпала необходимость изображать перед её не слишком умной подругой интерес. Выросшая в глуши, не имеющая с ним ни одной общей черты она по складу характера больше подошла бы тому же Гейбу, чем ему, которого с некоторых пор интересует некая особа, которая не только с завидной регулярностью влипает в непростые ситуации, но и умудряется втянуть в них и его.

Уэйд улыбнулся при мысли о том, как он солидный человек давно уже заслуживший репутацию серьёзного противника пошёл на поводу у вздорной девицы, заставившей его отлавливать для каких-то её наполеоновских планов крысу. Крысу!

А как Рэйн вопила, забравшись на табурет, когда заказанный ею монстр свободно разгуливал по соседскому дому? Умора!

Вот только то, что происходило после, смеха у него уже не вызывало. Он мечтал пригласить её на романтическое свидание, на котором планировал открыть ей свои чувства, а вместо этого был вынужден общаться с глупой девицей на совершенно не интересующие его темы, в то время как Рэйн… О Боже, Рэйн…

Девчонка, такая же яркая и совершенно неуловимая как райские птички колибри, природой существования которых Уэйд не переставал восхищаться, снова упорхнула в неизвестном направлении, да ещё и прихватив с собой не его, а этого пресного копа, который не спускает щенячьих глаз с Сабрины Лайтвуд. Даже слепому ясно, что он в неё по уши влюблён, и тем более не понятно почему вместо того, чтобы избавить его от общения с предметом своей любви, он поплёлся за Рэйн, которая, судя по её воинственному настрою, явно собиралась нарваться на очередные неприятности.

Так, что она говорила насчёт выпивки? Собиралась напиться? Что же, городок тут маленький, наверняка питейных заведений раз-два и обчёлся, значит, не составит труда разыскать чертовку прежде, чем она выкинет очередной фортель.

Но он опоздал…

К тому времени, как удалось втолковать мисс Лайтвуд, что ему просто жизненно необходимо срочно разыскать Рэйн, чтобы передать ей некоторые инструкции относительно Дюка, прошло достаточно времени для того, чтобы застать Рэйн уже порядком наклюкавшейся и взобравшейся по просьбе публики на барную стойку, а её дебила – дружка, понятия не имеющего как угомонить разошедшуюся подругу, растерянно бегающим взад и вперёд, делающего неловкие попытки пробиться сквозь толпу плотно обступившую стойку и скандирующую "Давай, детка!"

И эта "детка", которую он с той памятной ночи, когда она вместе с сумасшедшим котом ворвалась в его тихую и размеренную жизнь, совершенно перевернув всё с ног на голову, считал невинным ангелочком, сейчас в своей и без того короткой запашной юбчонке в крупную клетку и белоснежной сорочке больше подходящей школьнице, нежели няне его племянника, пьяно подмигнув какому-то вошедшему в раж верзиле, который громко выкрикнул: "А с прогибом, слабо?" под восторженные овации выгнулась назад и опрокинула в себя очередную порцию адского пойла.

Нет, не сказать, что ему не нравилась "такая" Рэйн, напротив, более земная, а значит более грешная, она привлекала его гораздо сильнее, нежели, когда он считал её ангелом во плоти. Другое дело то, как вывести без последствий отсюда девицу, на которую с вожделением пялилась каждая мужская особь в этом забытом Богом месте? Как сделать это так, чтобы завтра, когда она протрезвеет, ни одна живая душа не смогла напомнить ей о том, как она тут отжигала?