Няню заказывали? или (не) Спящая красавица

Филипп Барлоу в сердцах бросил телефон на диван, словно это он не желал подчиняться его воле, но хвататься за сердце не стал – не перед кем, а Мелисента не в счет. Она уже иронично подняла бровь: ее позабавил бы подобный спектакль, только жалости или помощи от нее не дождаться. По крайней мере, ему.

– Филипп, что за навязчивая идея женить Джейми? – Она действительно не понимала. Это стало какой-то идеей фикс.

– А почему, собственно, нет? – Филипп взял со стола колокольчик и позвонил, вызывая прислугу.

– Я просто хочу понять: ты был против брака с Алисией, даже вычеркнул мальчика из завещания…

Филипп ехидно засмеялся: его состояние теперь должно перейти к Джонатану и в озабоченность его матери пасынком не верилось. Мелисента никогда не давала повода усомниться в том, что сыновей Хью она не делила на своего и чужого, но мать есть мать.

– И тут требуешь его женитьбы, – закончила она, ответив колким взглядом на подозрение старика.

– Мы со Стюартом мечтали помирить сыновей, не вышло. Так почему бы не поженить внуков.

– На ком ты хочешь женить Джейми? – севшим от изумления голосом спросила Мелисента. Филипп ответил коротким взглядом – она расхохоталась, так что слезы брызнули из глаз. Этому не бывать! Навязать Джеймсу брак – нереально; свести его с дочкой Стефана Клейтона – из области фантастики. Стефан ни за что не допустит этого! О, Мелисента знала: высокомерный гордец, не признающий ошибок. Она никогда не теряла его из виду, всегда стремилась разузнать, как складывается его жизнь, хотя не видела уже лет тридцать. Разве что на снимках.

– Ты сама зачем пожаловала? – скривившись, спросил Филипп и посмотрел на вошедшего дворецкого: – Подай чай и мартини миссис Барлоу.

– Хотела обсудить кое-что. Это касается Джона.

Стрелки часов неумолимо приближались к десяти часам вечера, а Эван категорически отказывался идти в свою комнату, хоть и отчаянно зевал – полуторачасовая тренировка по футболу буквально выпила из него последние силы. Он твердо решил дождаться отца с работы, Авроре же оставалось только молча пожать плечами и включить ему очередную франшизу «Человека-Паука». Предложение почитать было отвергнуто контраргументом, что он скорее всего уснет

Аврора не пыталась вникнуть в сюжет, ей и самой было, о чем подумать и даже обвинить себя. Возможно, Джеймс начал приходить домой поздно из-за нее, стараясь по максимуму минимизировать их общение. А может, он действительно занят, а она слишком много на себя берет? Но в любом случае, что бы это ни было, ребенок страдать не должен! Она твердо решила обсудить этот вопрос с мистером Барлоу, и плевать на неловкость, которая может возникнуть!

Она ведь пыталась анализировать их отношения, но пока это не выходило за рамки платонической симпатии, считала, что всё это нереально: легкий флирт без сексуального подтекста. А вышло, что физическое влечение оказалось сильнее всех доводов рассудка вместе взятых. Единственное, что уберегло ее от полной капитуляции той ночью – страх. Она испугалась впустить Джеймса в свою постель, потому что знала: он непременно пойдет дальше – войдет в ее жизнь и заберет сердце. Только что будет с ним делать?.. Аврора опасалась, что та ночь ничем не кончится для них, боялась неловкости, которая возникнет, и разочарования, которое последует. А еще было осуждение. Вдруг кто-то решит, что она специально устроилась няней в семью Барлоу, исключительно чтобы привлечь внимание отца. Успешный бизнесмен, разведен, красив, богат – идеальный вариант для охотниц за мужьями. Но ей-то всё это не нужно! Но это знает только она. Авроре было важно, чтобы в этом доме никто так не подумал, особенно Эван.

– А почему люди перестают любить друг друга? – неожиданно выдал он. Лицо серьезное, лоб нахмурен, а в глазах – желание понять. Вопрос оглушил – Аврора не сразу нашлась с ответом, да и мыслями была далеко отсюда.

– Они не то, чтобы перестают, – начала она, предполагая, что скорее всего Эван имеет в виду родителей, – просто, любовь такая штука: она бывает разной, иногда перерастает в дружбу, привязанность, светлое воспоминание, но она не проходит. – Аврора нервно прикусила щеку: удалось ли ей доходчиво и корректно объяснить восьмилетнему ребенку природу человеческих отношений, если она и сама толком в ней не разбиралась. Что она сама, по сути, знала о любви?

– А родители могут разлюбить ребенка?

– Нет, – уверенно ответила она. Родители не могли разлюбить, но, наверное, могли не полюбить – статистика брошенных детей красноречиво подтверждала это, но об этом лучше умолчать. «Господи, что за вопросы?» – Она мысленно схватилась за голову. Это было сложно, и Аврора не знала, имеет ли право обсуждать подобные темы с Эваном.

– Родители часто ссорились, – он повернулся к ней, игнорируя эпичную схватку в фильме. – Думали, что я уже сплю и не слышу.