Нянька. Меня воспитывал серийный убийца

Я вылезла из машины и сразу же увидела Тони. Он сидел в пикапе, а рядом крутился Джефф. Я помахала им. Тони вышел из машины и подошел ко мне. Подходя, он сунул в рот пластинку жвачки, а остальную пачку отдал мне.

– Вау! Ты больше не малышка Лайза! Ты почти взрослая! – сказал он, прислоняясь к борту машины и закуривая. Тони подмигнул маме, и та улыбнулась. – Где ты была все лето, Лайза? Не могу поверить, что целый год тебя не видел!

Я улыбнулась и кивнула. Говорить из-за жвачки было трудно. Я машинально прикрыла свои лопоухие уши Дамбо волосами. Но Тони никогда не говорил ничего плохого ни о моих ушах, ни о длинных и тощих ногах. Он всегда находил что похвалить: густые, кудрявые волосы, новый купальник, загар на моих ногах. Тони был одним из немногих взрослых, кто никогда не кричал на меня, не называл меня трудной, злой, кошмарной, источником всех бед. Он обычно поправлял очки на носу и говорил: «Когда вырастешь, ты будешь настоящей красоткой!»

Мне пришлось отвернуться, чтобы скрыть румянец.

– Мы с Джеффом собираемся на свалку. Хочешь с нами? – Тони посмотрел на маму, ища ее разрешения.

– Пожалуйста, ну пожалуйста, можно мне поехать? – заканючила я.

Мама посмотрела на меня, потом на Тони. И тут из офиса вышла тетя и подошла к нам на парковку. На ней было полосатое платье, она приклеила накладные ресницы. Я никогда еще не видела, чтобы днем у нее был такой яркий макияж. Толстые загорелые ступни буквально выпирали из босоножек на высокой шпильке.

– Я скучала без тебя, подруга, – тетя обняла маму.

– Я тоже, – ответила мама.

Тетя взглянула на меня и улыбнулась. Не знаю как, но я почувствовала, что все в порядке.

– Похоже, вы, дамы, собираетесь разгромить этот город, – сказал Тони.

– Наконец-то! – воскликнула мама. – Дождаться не могла, когда снова окажусь здесь. Харвич – такая дыра!

Мама с тетей рассмеялись. Тони даже не улыбнулся.

– Мамочка, можно нам поехать с Тони? – спросила я, надеясь, что она не забыла про приглашение.

Мама и Джоан переглянулись.

– Тони, а ты можешь взять всех четверых? – спросила тетя. – Если согласишься, я тебе кое-что подброшу в зарплату.

– Конечно. Луиза и Гейл могут сесть на колени Джеффу и Лайзе. Правда, ребята?

– Конечно, – с энтузиазмом подхватила я. – Тут куча места!

Я не была в этом так уверена, но знала, что поеду куда угодно, пусть только он предложит.

– Тогда хорошо, – кивнул Тони. – Договорились. Лайза, пойди позови Гейл, и мы поедем.

Я кинулась в квартиру тети и дяди Хэнка за Гейл, пока никто не передумал.

Мы отъехали от мотеля и медленно покатили через город. По радио передавали какие-то песни. Мы проехали лобстерное кафе, потом миновали прилавок с хот-догами. Чем западнее мы забирались, тем меньше становилось машин. Луиза как-то втиснулась на сиденье между мной и Джеффом. Гейл наполовину сидела на коленях Джеффа, а наполовину на подлокотнике пассажирской дверцы. Я сидела так близко к Тони, что чувствовала запах его одеколона. Однажды он сказал мне, что одеколон ему подарила жена – «Английская кожа». Я смотрела на Тони, а он смотрел на меня.

– Ты никогда еще не красилась? – спросил он. – Впрочем, тебе и не нужно. Ты и без этого красотка. Я всегда твержу Авис: макияж и губная помада любую хорошую девушку делают шлюхой.

Я вспомнила ярко-розовую мамину помаду и ее синие тени для век, накладные ресницы и яркие румяна тети и подумала, не считает ли он и их шлюхами.

Языком я подвинула жвачку и ответила:

– Нет, я никогда не буду краситься.

– Обещаешь? – Тони смотрел на меня так долго, что я перепугалась – ведь на дорогу он совсем не смотрел.

– Обещаю, Тони!

По радио Томми Джеймс и Shondells пели свой хит «Hanky Panky». Тони громко подпевал. Я тоже запела, ощущая какой-то зуд в плечах.

– Откуда ты знаешь все слова? – засмеялся Тони.

Он смотрел на меня как на самую умную девочку в классе. Я почувствовала, что щеки заливает румянец.

– Я знаю слова всех песен, – похвасталась я, и это действительно было так.

Тем летом мама чаще всего слушала «The Girl from Ipanema», «A Whiter Shade of Pale» и «Wild Thing». Она всегда включала радио на максимальную громкость и подпевала, отбивая такт по рулю.

Я снова посмотрела на Тони. Он поймал мой взгляд и подмигнул мне. Песня закончилась, и он начал переключать каналы, чтобы найти что-то любимое. В Провинстауне найти на радио что-то хорошее было трудно. Здесь ловились лишь несколько станций, а музыку передавали только по одной-двум. Приходилось крутить настройку в одну сторону, потом другую, пока не попадалось что-то хорошее.

В тот вечер, утомившись от солнца, купания, мороженого и хот-догов, мы с Луизой, Джеффом и Гейл поднялись в квартиру тети и рухнули на двухъярусные кровати. Руки у нас были липкими от мороженого, на ноги налип песок.

Как здорово быть дома!

Глава 20 Тони