Ничего личного

Кэти проработала большую часть ночи с субботы на воскресенье, а затем, вернувшись домой, до самого вечера. Отослав оба материала Гловеру, она сидела в гостиной на диване и прислушивалась к звенящей пустоте в голове. В такой ситуации могло помочь лишь одно средство, но весь виски еще вчера вылакали черепашки-ниндзя, а текилу Кэти не любила. Она не считала эту кактусовую отраву напитком. Скорее, способом вызвать полицию без телефона. Так как же, пить или нет?

Ее размышления прервал звонок. На экране высветился незнакомый номер. Ну, хорошо, если это ты, Стив, то поговорим. Тем не менее, разговор девушка начала с тяжелого вздоха в трубку:

— Да или нет?

Неизвестный собеседник не растерялся:

— Вам, мисс Эванс, я готов всегда говорить «да». Но хотелось бы знать, на что я только что согласился.

Брови Кэти поползли на лоб.

— Это вы, мистер Гловер?

— А что вас так удивило?

Ну надо же, восхитилась Кэти. Сама наивность. Как-будто медиа-магнат Александр Гловер только тем и занимается, что названивает поздно вечером начинающим журналисткам. Хорошо, она тоже умеет играть в эти игры.

— Вы звоните мне на мой личный номер и в мое личное время.

Индейца этот железный довод совершенно не впечатлил. Зато он сумел удивить Кэти.

— Вы правы, мисс Эванс. Вы имеете право выключить телефон в любой момент. Я всего лишь собирался сказать, что доволен вашей работой. Даже больше, чем доволен.

— И?

— И оба ваших материала будут напечатаны. Разумеется, после проверки всех фактов.

— Оба?

— Да. Первый вариант в «Индепендент», а второй у Хью Макдермида.

Кажется, Индеец догадался, что в эту минуту Кэти безмолвно ловит воздух разинутым ртом. Тихий смех в трубке подтвердил, что он наслаждается своим маленьким триумфом.

— Так что это было за «да»? — Решил поинтересоваться он.

— Это значит, мне сегодня придется пить текилу, — Кэти была не в силах скрыть своего разочарования.

Гловер проявил понимание (и знание предмета, вероятно, подумала Кэти):

— А вы ее, стало быть, не любите?

— У нас это взаимно, если уж говорить начистоту.

— Сможете потерпеть полчаса? — Его голос звучал решительно.

— Зачем?

— Я привезу коньяк.

Он отключился, не дав Кэти возможности ответить.

Если босс и задержался, то минут на пять, не больше. Сначала Кэти приоткрыла дверь, чтобы был виден только один ее глаз. Затем шире — чтобы можно было просунуть руку.

— Давайте.

Она потянула коньяк к себе. Гловер бутылку не отпустил и как-то ловко втянулся в щель вслед за ней. И сразу по-хозяйски прошел на кухню.

На журнальный столик опустились два чистых стакана. Забулькала огненная вода.

— А где ваш друг?

Кэти пожала плечами.

— Уже не важно.

Дай скорее выпить и не задавай лишний вопросов, подумала она.

— У вас глаза красные, — Индеец разливал напиток, не глядя на стаканы.

— Что поделать. Розовые очки всегда бьются стеклами внутрь.

Кажется, он понял. Никакого сочувствия девушка и не ожидала, но за пару минут молчания была благодарна. Тем не менее, следовало сменить тему.

— Мистер Гловер, вам не следует звонить на мой личный телефон.

Он сделал маленький глоток, покатал его на языке, затем одобрительно посмотрел на бутылку.

— Считается, что жизнь удалась, если коньяк, который мы пьем, старше женщин, с которыми мы спим.

Кэти осушила свой стакан залпом, а потом крепко сжала его в ладони. Вот только сунься, говорил ее взгляд, сразу заработаешь промеж глаз. После нескольких секунд молчания Индеец понял, что ответа не получит.

— Предлагаю сделку, — мягко произнес он. — Я могу звонить вам один раз в день…

— В неделю.

— В день. Но вы можете не отвечать мне, если не хотите. Идет?

Он протянул ладонь для рукопожатия. Девушка с сомнением посмотрела на его руку.

— Я уже знаю этот трюк, мистер Гловер. Уберите вашу руку.

Босс растянул губы в равнодушной ухмылке.

— А что мне помешает сейчас сесть рядом с вами? Вот так. — Кэти даже не успела заметить, как Индеец переместился ей за спину. — И взять вас за плечи. Вот так. — Его руки скользнули от шеи к локтям.

Тихо взвыв от испуга, Кэти на четвереньках бросилась в противоположный угол дивана. Подтянув колени к груди, она возмущенно уставилась на Гловера круглыми кошачьими глазами.

Он поднял упавший на ковер стакан и поставил его ровно посередине дивана. Затем утвердил между подушками бутылку. Итак, в полном молчании и к общему согласию демаркационная линия была размечена. На этот раз Кэти решила заговорить первой:

— Вы знаете, что я знаю, мистер Гловер.

— И вы меня боитесь?

— Нет. Но вся эта ситуация мне очень сильно не нравится.

— Тогда в ваших же интересах принять мое предложение.

— Полный игнор в офисе?

— Да.

— И один добровольный звонок в день?

— Да.

— Идет, мистер Гловер. Кровью расписаться не надо?

Он довольно рассмеялся. И почему Кэти вдруг почувствовала себя любопытной мухой, которая невзначай поставила одну лапку на липкую бумагу? Долго размышлять над этой догадкой ей не позволили. Гловер плеснул ей еще коньяка и поднял свой стакан.

— Я не кривил душой, когда похвалил ваше интервью.

Кэти была не из тех, кто легко покупается на похвалу:

— А теперь вы скажете «но»?

Босс согласно кивнул: