Ничья жизнь

– Да ладно, – с улыбкой взъерошила она мне волосы. – Как командир я тебя уже отчитала, а как опекун – просто обязана защитить и прикрыть от всех возможных напастей. Чем в настоящий момент я и занимаюсь. Вот никогда бы не подумала, что у меня появится сразу же такой взрослый ребёнок…

– Зато никаких проблем с пелёнками и воспитанием, – с улыбкой заметил я.

– Вот насчёт последнего можно поспорить, – ехидно прищурилась Кацураги. – Повоспитывать тебя немножечко не помешало бы…

– Так в чём проблема? Дерзай, командир!

– Так дерзаю, но уж больно случай тяжёлый, – рассмеялась майор, но тут же неожиданно вздохнула.

– Ну, вот опять… – задумчиво произнесла Мисато. – Вот скажи мне, для подростка нормально реагировать вот так?

– Вот так, это как? – полюбопытствовал я.

– Насколько знаю, в твоём возрасте обычная реакции на замечания взрослых – это обидеться или уйти в глухое отрицание. А у нас тут что? Мало того, что ты с лёгкостью признаёшь все свои ошибки, так ещё и умудряешься на этой почве меня подкалывать. Причём если бы я тебя не знала, то могла бы принять это за флирт…

– Фли… Чего?

– Можешь не прикидываться, что не знаешь – всё равно не поверю, – улыбнулась Кацураги. – Вот скажи мне, Синдзи, тебе сколько лет? Четырнадцать завтра будет? А ведёшь себя явно не по годам – можно подумать, что имеешь дело с вполне взрослым парнем…

Горячо, Мисато! Ой, горячо!..

– Акселерация, – невозмутимо пожал я плечами. Хотя чувствовал себя откровенно неуютно – как будто в кабинете «папаши» Мюллера…

– Акселерация, – проворчала майор. – У тебя акселерация, а у нас всех из-за этого проблемы. Мы ведь тебя начинаем как взрослого воспринимать и из-за этого постоянно попадаем в неприятные ситуации…

– Ну, тут уж извини, Мисато, но я по-другому просто не могу. Я – это я, не больше, но и не меньше. Да, я понимаю, что многие трудности возникают из-за того, что «человека воспринимают в первую очередь по его поступкам», но тут уже ничего не поделать…

– Ладно, не задумывайся об этой ерунде, – с улыбкой заявила командир. – Мы тоже хороши – думаем, что ты взрослый, вот и грузим тебя по-взрослому, а ты иногда просто не выдерживаешь, что неудивительно… Так. Ну, всё, завязываем с разговорами и расходимся по позициям. Кто-то идёт к начальству, а кто-то остаётся в резерве… Задача ясна, лейтенант?

– Так точно, товарищ майор! – бодро гаркнул я.

– Чёрт, а я ведь уже начинаю привыкать к этому обращению… – хмыкнула командир. – Уже и самой иногда хочется на совещаниях ляпнуть… Смотри, доиграешься, Синдзи, и это ещё станет официально принятым обращением в НЕРВе!

– А что? – широко ухмыльнулся я. – Мне нравится.

* * *

Уф… Трудный день, нервный день… Наконец-то я дома.

– Синдзи, а вот у меня такой вопрос возник в связи с кое-какими сегодняшними событиями… – обратилась ко мне майор, когда мы, только-только переодевшись из формы в домашнее, снова столкнулись на кухне. Я собирался готовить ужин, Мисато же увязалась следом за мной.

– Опять про русских, да? – печально спросил я. – Так вроде бы…

– Нет, я не о том, – отмахнулась Кацураги. – Помнишь, что ты говорил Рей, когда мы с утра ехали в НЕРВ? Про то, почему ты, гм, нарушил мой приказ в бою с Самсиилом и всё такое прочее…

– Ну да, а что такое? – недоумённо ответил я.

– Синдзи, а ты часто беседуешь с Рей… в таком духе? – осторожно поинтересовалась девушка.

– Ну, вообще-то да… – моё недоумение всё продолжало и продолжало расти. – А что-то не так?

– Просто ты с ней говорил как какой-нибудь психолог, – несколько нервно рассмеялась майор и спустя некоторое время добавила. – Так чётко, грамотно, обстоятельно… Как будто мозги промывал.

– Ты действительно считаешь, что я промываю Рей мозги? – слегка прищурился я. Отчего-то очень захотелось вспылить и повысить тон…

– Нет, что ты! Конечно же, нет! – возмутилась Мисато. – Просто… Не люблю я всех этих психологов-психиатров… Очень не люблю.

– А что так? – задал я вполне резонный вопрос, хотя и прекрасно знал ответ.

После того, как Кацураги осталась единственной выжившей из всей экспедиции отца, она два года вообще не разговаривала, так что с психологами-психиатрами должна была наобщаться по самое не балуйся. Вплоть, так сказать, до полного отвращения.

– Ты многого обо мне не знаешь, Синдзи, – искоса посмотрела на меня майор. – Когда-то мне пришлось провести немало времени в… специализированных клиниках.

Если бы я не знал всего, то обязательно бы как-то подколол своего командира, но нет. Над таким шутить нельзя – грех, Мисато ведь до сих не забыла весь пережитый ужас…

– Ты ведь уже знаешь правду о Втором Ударе? – издалека начала Кацураги.

– Да, – кивнул я. – Это было вовсе не падение метеорита, а атака Второго Ангела – Адама.