Ничья жизнь

…Мисато, истекая кровью, лежит перед закрытыми дверьми лифта, уносящего Синдзи к ангару с Евой-01.

«Кадзи, я всё правильно сделала?..»

Взрыв взламывает пол.

…Я помотал головой.

Ну, уж нет!

Вот такой исход мне ни разу не нужен – я его мог бы и даром получить, не прикладывая столько сил и усилий. Очнулся бы на берегу океана ЛСЛ рядом с раненной и непонятно как выжившей Аской и сидел бы, робинзонил…

Но нет же – я пошёл другим путём, в конце которого отнюдь не планирую такой исход. А что планирую? Да фиг его знает… Но уж точно не такое. А дело-то нелёгкое – проблемы так и окружают со всех сторон, а добрые коллеги так и норовят подкинуть новых.

Хотя, тоже мне проблему нашли – зарастает на мне, видите ли, всё быстро… И что? Мне же только лучше – в бою проживу подольше. Ева стоит себе, залитая охлаждающей жидкостью, и тоже раны заращивает? Тоже отлично – меньше расходов на ремонт, деньги налогоплательщиков можно будет на что-нибудь другое потратить…

Так что, всё фигня – прорвёмся! Надо будет, и мутированный стану с Ангелами сражаться!

* * *

Вечерело, солнце клонилось к закату, воздух был свеж и прохладен. Где-то опять стрекотали надоедливые цикады, которые после потепления климата расплодились по всей Японии в неимоверных количествах.

– Синдзи, да хватит уже смотреть на свою руку! – не выдержала Мисато, глядя на то, как я сверлю глазами обожженную ладонь.

Мы с командиром шли по направлению к спецстоянке, чтобы забрать машину и возвращаться домой. Точнее, я собирался возвращаться насовсем, а вот Кацураги ещё нужно было потом заехать в штаб-квартиру, отчитаться о проделанной работе.

– Просто мне не по себе, – лаконично пояснил я. – Неохота думать, что с моим организмом творится какая-то чертовщина…

– Нет тут никакой чертовщины – просто есть какое-то ещё малоизученное, но объяснимое с научной точки зрения явление, – выдала Кацураги. – И вообще, чего ты беспокоишься? Раны будут быстрее заживать – разве ж это плохо?

– Никто не спорит – хорошо, – скептически заметил я. – Но, что если это только начало чего-то большего? Вдруг у меня и правда начнут отрастать щупальца и клыки?

– Синдзи, у тебя просто слишком богатая фантазия, – рассмеялась майор. – Успокойся.

– Да я-то спокоен…

– Что-то незаметно.

Мисато достала брелок с ключами, выключила сигнализацию, включенную ею уже по привычке – просто ума не приложу, кто мог бы угнать машину из охраняемого солдатами лагеря?..

– Синдзи! Синдзи Икари! – проорали где-то рядом. С русским акцентом, между прочим. И довольно знакомым голосом.

Я огляделся по сторонам в поисках источника звука, и довольно быстро нашёл его.

Среди примерно полудюжины разнокалиберных легковушек, словно слон среди бегемотов возвышался здоровый армейский броневик в бело-серо-чёрной камуфляжной окраске. Чем-то похож на американский «Хамви-Хаммер» – четырёхколёсный, массивный, с прямоугольными очертаниями и крупнокалиберным пулемётом на крыше, но явно не он. Потому как пулемёт этот явно не «Браунинг», а русский «Корд» или «НСВ», бронестёкла меньшие по размеру и дизайн кормы совершенно иной… Ну, и к тому же, высунувшись из люка, мне махал снятой с головы кепкой уже знакомый старлей – Артём, если мне не изменяет память.

– Знаешь их? – поинтересовалась девушка, глядя на то, как открывается задняя дверь, и из броневика выпрыгивает пара солдат в полевом камуфляже.

– Ага, – кивнул я. – Это они первыми на место падения контактной капсулы прибыли, и тот, который слева – Артём его зовут, ко мне в лазарет приходил. Второго тоже, кажется, помню – это переводчик…

– Синдзи, здорово! – протянул мне руку русский лейтенант.

– Здравствуйте, Артём, – после секундного замешательства пожал я его руку. Что-то я отвык уже от этого обычая за время своей жизни здесь…

– Как дела, как жизнь молодая?

– Спасибо, нормарьно.

– Ну и здорово. Вот, знакомься. Это – Вадим, переводчик наш штатный, – хлопнул Артём второго бойца по плечу.

– Приятно познакомиться, – поздоровался я и с Вадимом.

– Что, тебя уже выписали из госпиталя? – поинтересовался Артём, переходя на общение через переводчика. Всё-таки у него были большие сомнения относительно моего владения русской речью, в чём я его не стал разубеждать.

– Ага, – подтвердил я. – Там было-то пара царапин – только и всего…

– Ну, вот и здорово, – широко улыбнулся Артём. – Смотрю, носишь мой подарок?

Он указал подбородком на мой расстёгнутый китель, из-под которого виднелась кобура с пистолетом и чехол с ножом.

– А то как же! Подарок ведь…

– Может, ты меня тоже представишь? – поинтересовалась из-за моего плеча Кацураги.

– Ой… Позвольте представить – ка… майор Мисато Кацураги. Мой командир, опекун и начальник оперативного отдела НЕРВ. Это – Артём, а это – Вадим.

После этой фразы оба русских непроизвольно подобрались и посерьёзнели.