Нийлас. Поцелуй тигра

– Эта старая драконица еще полгода назад явилась ко мне во снах. Она тяжело больна, не может умереть, просит о помощи. Я не суеверный человек, но мне давно хотелось побывать на разломе Харакской гряды. По рассказам очевидцев там сохранились реликтовые виды животных. Почему бы и последним драконам не найти пристанище?

Кончиками пальцев Алейша провела по шероховатым застывшим мазкам на полотне.

– В ущелье Батрейя на Харакасе погиб мой биологический отец. Он был тарсианским пилотом, разбился во время маневров, тело не удалось найти.

– Я сожалею… – тихо проговорил Амирхан, склонив голову.

– Не нужно. Он плохо поступил с моей матерью, а я выросла под защитой другого… лучшего…

«Самое время признаться, что живу во дворце Джелло, но если скажу еще хоть слово о родителях начну реветь как девчонка. Глупости! Ни один мужчина не увидит моих слез».

Алейша отошла от картины, взяла в руки первый попавшийся предмет – покосившийся глиняный горшок с неровными краями, и преувеличенно громко заявила:

– Считаю своим долгом попасть на Харакас и бросить в ущелье цветы. Все же благодаря тарсианину я появилась на свет. Значит, это зачем-нибудь нужно… Вот этот уродливый кувшин, например, ты для чего хранишь?

– Гм… одна из моих первых работ, – уныло вздохнул Амирхан. – Сейчас получается гораздо лучше. Я беру уроки у местного гончара, собираюсь освоить земляной обжиг и яичную лакировку.

– Наверно, я тебя обидела?

– Ну что ты! Горшок действительно безобразен. Не знаю, к чему ты решила привести его в пример. Лиша, ты самая чудесная девушка, которую я знаю.

– Ты знаешь меня всего ночь и половину дня! У меня сложный характер. Я бываю упряма и неуступчива. И готова на все ради достижения цели.

– Лишь бы цель того стоила, а не была минутным капризом, – рассудил Амирхан, закрывая дракона на картине тяжелой тканью.

– Вот теперь я чувствую, что ты старше меня на десять длиннющих лет.

– Уж назвала бы сразу старым занудой. Если разговоры тебя утомили, предлагаю завершить осмотр дома и выбраться во двор. Увлекаешься цветами? Видела как растут… ммм… как это будет по-сиански… боюсь, у них нет такого слова… мы называем их «дуйли». Особенно вкусны, когда только что сорваны с плетей. Уже через час начинают отдавать тухлым мясом.

– Фу-у!

– Потому эти плоды никогда не вывозят за пределы Нийласа, едят свежими или спешно консервируют. Но у тебя появился шанс отведать.

Уже вблизи ограды Алейша сама коснулась плеча Амирхана, чтобы задать вопрос:

– Скажи, угрозы Тамила тебя не волнуют?

– Нисколько. Он любит всласть порычать, но не способен на хороший укус. Боится поломать белые зубки об мою толстую шкуру.

– Грустно, что между вами нет понимания.

– Я всегда хотел иметь младшего брата или сестренку, но с Тамилом сложно дружить. Надеюсь отыграться на сыновьях или дочках. Ну, вот и пришли. Видела что-то подобное на Яшнисс?

Алейша прищурилась и отступила назад, придирчиво рассматривая зеленую стену из лиан, среди ветвистых столов которых выглядывали красноватые удлиненные плоды с утолщенными бурыми кончиками.

– Они похожи на торчащие… хм, да – на торчащие мужские члены! Выглядят забавно.

– Что же забавного в торчащем мужском члене? – серьезным голосом спросил Амирхан, почесывая затылок.

– Ну, он такой… такой… независимый, дерзкий и самоуверенный, а на самом деле очень уязвим и нуждается в постоянном одобрении.

– М-да… значит, нуждается в одобрении. Оригинальная ассоциация. Рискнешь попробовать?

– Вот эту торчащую бугристую штуку? – протянула Алейша, скептически изучая ближайший плод.

– Ужас, какая жара, – пробормотал Амирхан, шмыгнув носом, будто имел проблемы с дыханием. – Я снял бы футболку, если бы не побоялся тебя смутить.

– Можешь вести себя совершенно свободно и привычно. В рамках приличий, естественно.

Она тоже томилась от полуденного пекла и, отодвинув широкий ворот платья, красноречиво подула себе на грудь.

– Я тоже не против раздеться и позагорать, но костюмы для купания остались в «императорской лачуге». Наверно, Тамил от злости уничтожит весь мой багаж, хорошо, что Фарсак догадался захватить сумку с самыми важными вещами.

– Я могу предложить тебе пару больших платков, – сдавленным голосом проговорил Амирхан.

– Подарки твоих деревенских поклонниц? – усмехнулась Алейша.

– Угум-м…

Принцесса безо всякого стеснения смотрела, как он через голову стаскивает с себя влажную от пота футболку и медленно вытирает ею лицо. На груди Амирхана обнаружилась курчавая поросль таких же темных волос как на щеках и подбородке. Редея на животе, крутые завитки опускались ниже полоски холщовых брюк и будоражили воображение.

«Совсем не похож на яссов…»

Осознав, что глазеет на обнаженный мускулистый торс спутника добрых пару минут, принцесса с сожалением отвела взгляд на толстенный фрукт, нахально маячивший перед носом.

– Стебель очень колючий? Могу я сорвать сама?

Амирхан молча, с какой-то непонятной досадой открутил спелый плод от крепкого черешка и надкусил кожицу на противоположном конце, а лишь потом предложил девушке.

– Осторожнее, сейчас начнет брызгаться соком.