Ника, Эрн и осколки кружев (СИ)

— Ладно, мунд с тобой, я согласна, — прошептала она, прислоняясь к ограждению и устало прикрывая глаза рукой. — Только вытащи меня отсюда.

Предсмертный хрип и глухой удар падающего тела заставил Монику отдернуть руку от лица и повернуться к тому месту, где стоял Марко. Из глаза мужчины торчала рукоять кинжала, а сам он лежал на боку, не подавая признаков жизни. Девушка гулко сглотнула, покосилась на мрачную фигуру Кайдо, неловко переступила с ноги на ногу и поняла, что она только что своим решением лишила жизни другого человека. Пусть и не самого хорошего, но всё же человека… который был жив назад мгновение назад. Что же она сделала? На что согласилась?

— Тебе его глаз с собой завернуть или здесь оставим? — спросил Кайдо, склоняясь над телом. — Вроде как и приказ Тонда не нарушен, глаз-то его при тебе будет.

Моника сдавленно пискнула и отвернулась. На шутника мужчина не походил совсем, но не всерьёз же он ей предлагает такое? На всякий случая отрицательно помотав головой, девушка дождалась, когда Кайдо оттащит тело куда-то за пределы общего зала, а затем за руку выволочет её с арены и поведёт вглубь подвала. Вот так из горящего сарая да прямиком на морское дно! — припомнила Ника присказку, которую часто повторяли слуги, рассказывая о череде неприятностей, свалившихся на них поочерёдно.

Кайдо свернул в тот самый коридор, в который Нику не пустили, дошёл до противоположного конца, остановился у запертой двери и достал отмычку. Моника с жадным любопытством следила, как Кайдо крутит тонкие металлические прутики, похожие на спираль, вставляет их в замочную скважину и прислушивается к звукам. Он приложил ухо к двери, снова прокрутил в замке свои отмычки и улыбнулся своей ужасающей улыбкой, когда раздался характерный щелчок. Подмигнув Нике, мужчина отворил дверь и приглашающим жестом поманил девушку за собой.

И Моника пошла. А куда бы она делась? Согласие было озвучено, так что оставалось только идти следом за угрожающего вида мужчиной с выражением обманутого ребёнка, которого поманили конфеткой, а в итоге подсунули гадость. Прикрывая полами пальто засохшее пятно от крови на плече, девушка думала о том, как быть дальше. Вроде как она должна чувствовать вину за смерть Марко, но ни жалости, ни вины не ощущалось. Скорее уж наоборот: Ника была рада, что больше не увидит жестокий взгляд и змеиную улыбку на тонких губах мужчины — до такой степени пугал её Марко.

Несмотря на то, что страх за свою жизнь чуть отступил, будущее до сих пор пугало Монику. Оставалось только надеяться, что она сумеет выпутаться из очередной передряги, в которую ввязалась, не пожелав дожидаться Динстона. Ну вот что ей стоило посидеть в камере пару недель, пока брат разбирается с делами? Наверняка он сумел бы вытащить сестру из тюрьмы и стребовать с местной полиции компенсации за доставленные неудобства. Ну подумаешь, предстала бы в неприглядном виде перед женихом! Вряд ли он отказался бы от свадьбы, увидев Нику в этих лохмотьях. Нет же, надо было доказывать свою самостоятельность… и всё для того, чтобы её перестали считать маленькой беззащитной девочкой.

Глава 5

Кайдо молчал — хмурил лоб и сжимал губы, но больше не произнёс ни слова. Моника несколько раз пыталась разговорить мрачного мужчину, на лице которого кроме муки мученической отражались разве что скука и желание поскорее добраться до места назначения. На вопросы Кайдо не отвечал, о цели прогулки не говорил, на что дала согласие Ника тоже не сказал. Так что девушка с таким же выражением лица, как и у Кайдо, крутила головой, разглядывая Мисолью, точнее, те улицы, по которым ей пришлось сегодня прогуляться.

На самом деле, город оказался не таким уж неприятным, как считала Моника всего пару дней назад, когда осталась одна после исчезновения Эрнарда. Да, не было привычных девушке черепичных крыш и серых каменных стен, зато глаз радовали раскрашенные в разные цвета кровли, покрытые деревянным гонтом, похожим на рыбную чешую. Маленькие домики высотой в один-два этажа, облицованные деревянными досками, многоугольные окна и резные рамы с диагональными переплётами — всё это создавало ощущение общей организованности, завязанной на попытках замаскировать бедность.

Было заметно, что жители Мисольи любят свой город и свои дома, но оставалось гнетущее впечатление от пустых улиц и отсутствия извозчиков, лекарских лавок и приличных торговых лавок. В том же Лодваре можно было легко столкнуться с франтом в модной шляпе или молодой модницей в наряде от столичных модисток. Засмотревшись по сторонам, Ника не сразу сообразила, что Кайдо остановился. Девушка перевела взгляд сначала на своего провожатого, затем на дверь, мрачную и почти неприметную на фоне коричнево-серой стены. Никакой вывески не было, только окрашенная в черный прямоугольная доска над наличником.