Никак

Солнце так же плотно накачивало троллейбус солнечным светом, Владик так же отважно сражался с солнечными зайчиками, Алиса так же, теперь даже с удвоенным рвением, мысленно распределяла, куда потратить пока не заработанные (но вот-вот!) деньги… Но что-то неуловимое в атмосфере драматически изменилось – развеялось, сдулось, осело. И даже как будто пылинки в лучах света сменили свой танец на вяло-унылое броуновское движение.

Едва заметно заерзав на велюровом троллейбусном кресле, Алиса сокрушенно констатировала, что на двух стульях ей не усидеть. И рано или поздно нужно будет сделать выбор.

21. Алиса существует

Духовка дыхнула на Алису завораживающим ароматом некогда пригоревшего к ней бисквита. Запаху горьковатой сладости, запертому в духовом шкафу, вторили осевшие на противне нотки жженной корицы. Алиса почувствовала, как матовое тепло разлилось по ее телу, выплеснувшись клубничным румянцем на щеках. Она заботливо перенесла бледный, мягкотелый, хлюповатого вида кусок теста на жестяной поднос и, с нежностью глядя на этот натюрморт, поспешила сообщить точные координаты запекания в ЦУПП.

Затем Алиса аккуратно залезла в духовку сама и, захлопнув дверь изнутри, пальцем замерила состояние коржа-размазни, находящегося этажом ниже. Алиса давно не чувствовала себя в коконе такой всепоглощающей безопасности. Она понимала: здесь ее никто никогда не найдет – ни новый начальник, ни его секретарша, ни партнеры, ни юристы, ни бренд-директор, ни клининг-лэйди в коллаборации с сапплай-менеджером, ни даже оптовый заказчик «Медовиков» из Кейптауна.

Через пару минут Алисе стало по-настоящему жарко. Однако не только нагревательные элементы немецкого производства способствовали этому, но и собственные колени согревали уши Алисы, плотно прижимаясь к ним, а ладони рук, обхватив туловище двойным лассо, грели лопатки.

Проникшись к бесхребетному коржу свойственной ей эмпатией, Алиса ощутила себя с ним плоть от плоти, т. е. не менее аморфной кулебякой (и зачем только она на ночь наелась капусты), и зарумянилась – то ли от стыда за эту свою бесхарактерную мягкотелость, то ли от того, что температура перевалила за 200. Вдруг ее противень дрогнул и с характерным звуком старого заржавевшего лифта, получившего не один «Оскар» за главную роль в лучших триллерах века, сорвался вниз.

Алиса уверенно и целеустремленно летела по уже привычному для нее маршруту – в тартарары. Зависнув где-то между 143-м и 234-м этажом непонятно какого небоскреба, навалившись на дверцу духовки всем телом, Алиса чуть было не вывалилась в открытый космос опенспейса. Там, в необъятном межгалактическом офисном пространстве, вместо звезд мириады сутулых сторуких и тысячепалых созданий шуршали бесконечным множеством своих конечностей по клавиатурам и тачпадам.

Алиса едва только высунула начавший подгорать нос в щель между духовым шкафом и его дверцей – как вдруг в этот момент кто-то неожиданно – резко и гулко – пнул Алису. Она выпала из духовки, но успела схватиться за ручку. Оказалось, пока Алиса созерцала межгалактические колебания транснациональных корпораций, некогда флегматичный кусок текста окреп и превратился из бледного хлюпика в бойкого качка-колобка, всем своим сбитым мускулистым углеводным телом пытающегося выпихнуть Алису из ее духовно-духового убежища в бездну опенспейса.

«За что, сумасшедший и слабый? За что?» – захлебывалась слезами Алиса, из последних сил пытаясь удержаться за свой оазис.

– Катись к ним, – мямлил своим беззубым недооформившимся мясистым ртом колобок. – Катись! Ты для нас больше не существуешь… Не существуешь!!! – неистово выпучив места, где должны были запечься глаза, проорал колобок и последним рывком своей коренастой плоти низверг Алису в тартар бытия.

– Я существую! – обливаясь холодным потом, выпалила Алиса, резко заняв вертикальное положение по отношению к кровати, в которой ворочалась на адском вертеле собственного воспаленного воображения последние часа три.

Дабы не быть голословной, Алиса на всякий случай еще раз решила утвердиться в том, что она существует, и, кинестетически осознав мягкие бугры одеяла и твердую кочку собственного носа (нет, не обгорел!), облегченно выдохнула: «Я существую…» В этот же момент из ячейки ее подсознания с надписью «Геометрия. 10-й класс» выполз мужчина с удлиненным каре и накрахмаленным белым воротничком и передал привет Алисе, которая вот-вот должна была этот белый воротничок примерить не только к собственному деловому стилю, но и к общему стилю жизни. Это был Декарт, и он уже лет 400 настаивал на том, что он мыслит и, следовательно, существует.

К счастью для читателя, да и для самой Алисы, за время своего личностно-духовного прогресса она еще не успела погрузиться в тему толкования снов ни по Фрейду, ни по авторской методике потомственной ведуньи Эмилии, известной своим талантом на весь YouTube. Однако даже ее незамутненное хотя бы этими жизненно необходимыми лайфхаками сознание прекрасно понимало, что такой сон Алисе привиделся неспроста…

– Алиса, как сделать сложный выбор?