Нихил

— А как Эрик? — спросила она. — Знаешь, ты ведь должен был быть с ним, вместо того, чтобы помогать мне идти.

— С Эриком всё хорошо, — заверил он её. — Он знает, что мы не можем потерять и тебя тоже.

— Вы так мило смотритесь вместе, — она опустила голову на его худое плечо, чтобы отдохнуть хоть немного.

— Ага. Надеюсь, нам позволят остаться вместе.

— Почему бы и нет?

— Мы не имеем понятия, кто эти парни, Джен. Каковы их убеждения. Может они не признают, что мужчина может любить другого мужчину.

— Ну, если не признают, то думаю, они не такие развитые, как мы считали изначально. Любовь есть любовь, Пол.

— Честно, кроме их возможности путешествовать в космосе и некоторого из их оружия, я не видел ничего, что бы делало их более развитыми, чем мы.

— Да, но всё же может, эти кализианцы более развиты.

— Серьёзно? Они носят с собой мечи, Джен, и, похоже, полагаются лишь на грубую силу. У нас не было подобного со времён средневековья.

— Верно, но я не могу сказать, что автоматическое оружие и ядерные бомбы намного лучше. По крайней мере, для использования их оружия требуются некоторая сила и мастерство. В то время как нам достаточно идиота, готового спустить курок или нажать на кнопку.

— Ты права, — Пол поднял глаза и улыбнулся, когда Эрик уселся с другой стороны от неё.

— Эй, красавица, как ты? — спросил Эрик.

— Эрик… — слёзы навернулись на глаза Джен. Она знала, что больше не была привлекательна, особенно с той стороны, где сидел Эрик.

— Тс-с-с. Ты всегда будешь красивой для меня. Для нас, — Эрик обнял её за худые плечи, притягивая ближе так, что её голова склонилась на его плечо. — А сейчас, отдохни.

Зная, что спорить бесполезно, Джен поглубже зарылась в его объятия. Пол придвинулся ближе, обернув руки вокруг неё, обхватывая Эрика за талию. Чувствуя себя в безопасности в их объятиях, девушка позволила себе заснуть.

* * *

Мак перевернулась на спину, протягивая руки над головой и зевнула. Боже, она чувствовала себя просто восхитительно. Открыв глаза и повернув голову на звук отключившейся подачи воды, она увидела Нихила, выходящего из очистительного блока. Одно полотенце было обёрнуто вокруг его бёдер, а другим мужчина вытирал голову. Его руки замерли, и он сразу же направился к кровати, когда увидел, что она смотрит на него.

— Ты проснулась, — сказал он, подходя и садясь рядом с ней.

— Да.

— Как ты себя чувствуешь?

— Прекрасно. Действительно прекрасно, — потянувшись вверх, она погладила его по щеке. — Я полагаю, что должна встать, если мы хотим попасть на последний прием пищи, — она хмуро посмотрела на Нихила, одарившего её странным взглядом. — Нихил? Что случилось?

— Ничего не случилось, Маккензи. Просто уже утро.

— Утро? Я проспала всю ночь?

— Да. Я думал разбудить тебя для последнего приема пищи, но Луол сказал, что если бы ты проголодалась, то проснулась бы сама.

— Ты связывался с Луолом?

— Да. Я беспокоился. Я… — он отвернулся.

— Всё хорошо, Нихил, — девушка притянула его лицо обратно к себе. — Он прав. Я и так много ела в последние несколько дней, и на данный момент мне нужен был только сон. Но что насчёт тебя? Ты же не пропустил последний прием пищи?

— Ты думаешь, я оставлю тебя без защиты? Что из-за моих размеров, еда будет для меня важнее тебя?!

— Нихил? — Мак дернулась назад, её глаза расширились от яда в его голосе. — Я не это имела в виду. Я просто… Я не хочу, чтобы ты голодал из-за меня.

Нихил заставил себя расслабить кулаки, он и не понял, что сжал их. Откуда это взялось? Прошли годы с тех пор, как он позволял себе беспокоиться о чужих домыслах относительно его размеров, но сейчас был не кто-то чужой. Сейчас была его Маккензи.

— Прости, Маккензи, я не должен был говорить тебе такое.

Нихил попытался встать с кровати, но рука девушки остановила его.

— Я поняла, что это чувствительная для тебя тема, — приподнявшись, Мак подхватила одеяло, удерживая его на груди.

— Да… Это было в детстве. Мне жаль, Маккензи, я не должен был устраивать скандал.

— Над тобой издевались… — Мак не могла поверить, что у кого-то хватило храбрости, поступить подобным образом с Нихилом. Но это доказывало, что издеваться могут над всеми.

— Я не знаю этого слова, но, когда я был намного моложе, другие говорили, что моя доля еды больше, чем у остальных, раз я достиг такого размера, — Нихил почувствовал, как его лицо вспыхнуло при воспоминаниях о тех насмешках. — Это была неправда, — прорычал он.

— Конечно, это была неправда, — сразу согласилась она.

Протянув руку, Нихил коснулся бусины в волосах своей истинной пары, и был потрясён её абсолютной верой в него, но все-таки спросил:

— Как ты можешь быть так уверена в этом?

— Потому что я знаю тебя, Нихил. Даже если бы ты носил мою бусину, мне не нужно было бы касаться её, чтобы знать, что ты никогда бы не допустил подобного, — её пальцы сжали его руку. — Наверное, было больно, когда другие так думали о тебе.

— Это было давно, — тихо сказал он.

— Но это все ещё влияет на тебя так же, как отказ моей матери по-прежнему влияет на меня.