Никита Хрущев. Рождение сверхдержавы

Президент Египта полковник Насер направил президенту США Дуайту Эйзенхауэру, Председателю Совета министров СССР Николаю Булганину, премьер-министру Индии Джавахарлару Неру и президенту Индонезии господину Сукарно послания с призывом о помощи. Первым двум — как руководителям великих держав, способных воздействовать на агрессора, двум другим — как лидерам движения неприсоединения.

Эйзенхауэр выступил с развернутым обращением к конфликтующим сторонам, ко всем государствам и народам с изложением своей позиции. Я позволю себе напомнить лишь основные положения. Американский президент осудил применение силы в решении конфликтов между странами и сказал, что Великобритания и Франция не консультировались с США, принимая решение о вооруженном вмешательстве. Далее он торжественно заявлял, что его страна не примет участия в войне ни на той, ни на другой стороне, но осуждение агрессии Великобритании и Франции ни в коей мере не скажется на узах дружбы, связывающих союзников по Североатлантическому договору. В заключение он провозглашал, что целью политики Соединенных Штатов является локализация вспыхнувших боев и прекращение вооруженного конфликта.

Отец узнал об обращении президента США лишь перед отлетом на встречу с Гомулкой в Брест. Он успел только пробежать текст глазами, времени на внимательное изучение не оставалось. И из беглого ознакомления становилось ясно, что американский президент захватывает инициативу. С одной стороны, он выступает миротворцем, а с другой — кто может сомневаться, что Англия и Франция с их армиями, накопившими опыт боевых действий в недавней войне, и без посторонней помощи справятся с египетскими вооруженными силами, только недавно пересевшими с верблюдов на танки?

Подготовленное нашим МИДом новое заявление конкуренции не выдерживало. Тут требовалось блюдо поперченее, но заниматься еще и этим у отца совершенно не оставалось ни сил, ни времени. Он махнул рукой, свою позицию мы обозначили, а что дальше — посмотрим… Отец вернулся к проблеме Суэца только в ночь со 2 на 3 ноября в беседе с президентом Тито. Они уже обговорили все вопросы, связанные с Венгрией, и отец собрался поспать пару часов перед назначенным на раннее утро отлетом. Тито, видимо нервничая, уговорил его заменить сон беседой.

Средиземноморский конфликт первым затронул отец. Он выразил сомнение: не опасно ли в такое время оставаться Тито на острове. По его словам, над ним сейчас летает слишком много бомбардировщиков, ничего не стоит одному или нескольким из них «по ошибке» сбросить свой груз на резиденцию друга Насера. Разбирайся потом.

Тито уговаривал отца поддержать неокрепшее руководство Египта всеми имеющимися в распоряжении Советского Союза средствами. По его мнению, Венгрия не отвлечет больших сил.

Отец опасался возможности быть втянутым в войну. Об этом он и слышать не хотел. Припугнуть же агрессоров — другое дело, но все зависело от того, как обернется в Венгрии.

Они проговорили до утра, отец ничего не обещал, хотел все как следует взвесить. Но в голове у него уже начал складываться план: неплохо пригрозить Идену и Ги Молле ракетами, о них он много и подробно рассказывал весной в Лондоне, с упоением жонглировал цифрами: сколько ракетных зарядов потребуется для уничтожения Великобритании и на сколько ракет потянет Франция. Отец прекрасно знал, что у нас не только нет развернутых на позициях ракет с ядерными боеголовками, но их вообще не существует в тех количествах, о которых шла речь. Это, по его мнению, не имело значения. Разведки западных стран, зафиксировавшие запуски Р-5 в Капустином Яру, наверняка подтвердят обоснованность наших заявлений. А сколько их у нас, ни англичане, ни французы не знают. По крайней мере, не должны знать. Можно рискнуть. Кто не рискует, тот не побеждает.

Вторая часть плана нацеливалась дальше. Отец надумал предложить президенту Эйзенхауэру осуществить совместную акцию вооруженных сил США и СССР под эгидой ООН по стабилизации положения в районе Суэцкого канала. Он не сомневался, что, несмотря на любые разногласия, Соединенные Штаты никогда не выступят против своих союзников по НАТО. Вот тогда весь мир, а в первую очередь арабские страны, увидят, кто на деле желает им помочь. Если же произойдет невероятное и президент согласится… Такого, по мнению отца, не могло произойти.

Пока же, простившись с Тито, которого так и не удалось уговорить покинуть уютный остров в Адриатическом море, отец летел в завьюженную Москву. Его снова одолели иные заботы: первым делом следует покончить с делами в Венгрии, а уж затем приниматься за Египет.

Мне казалось, что все потеряно. Прочитав заявление Эйзенхауэра, я пришел к выводу: фигуры расставлены, основные ходы сделаны, игра сыграна. Остается только завершить партию. А это дело техники. Профессионалы один на один быстро объяснят строптивому полковнику Насеру, что к чему.