Никогда не поздно

Здесь было красиво. Величественно, но без напускной пафосности, без вычурности и кичливости. Сдержано, но богато, довольно уютно и в то же время в обстановке не было ничего лишнего. Мне понравилось то, что я увидела и, наверное, в первый раз с того момента, как Камилла буквально вырвала у меня согласие провести это лето с ней в ее родовом замке, я подумала, что не зря приехала сюда.

— Вот, — соседка остановилась в коридоре на втором этаже, отпустила мою руку и распахнула высокую дверь, приглашающее махнув мне рукой, — здесь ты будешь жить ближайшие два месяца. Здорово, правда? Если тебе что-то понадобится, то только скажи, и слуги все-все принесут. А если они не смогут помочь, то сразу обращайся к госпоже Агате или Савру. Ой, — Камилла вдруг осеклась, всплеснула руками. — Я же не познакомила тебя ни с кем. Совсем забыла. Вот же… — и она даже ножкой притопнула от огорчения.

А я рассмеялась. Соседка сейчас была такой смешной, она так старалась, чтобы мне понравилось в ее доме, словно бы я — самая дорогая гостья.

— Успокойся, все хорошо. Познакомишь меня с ними позже. И да, мне понравилось здесь. А после того, как ты покажешь мне все остальные достопримечательности своего родового замка, я уверена, что мне понравится здесь еще больше. Но, — я лукаво прищурилась и чуть склонила голову к плечу, — если ты покажешь, где здесь библиотека, то я буду в полном восторге.

— Даже не мечтай! — топнула ногой подруга. — Я тебя привезла сюда совсем не для того, чтобы ты просиживала все время над книжками. И так вон, бледная, как поганка. Мы будем развлекаться. И отдыхать. Поедем к морю, оно здесь недалеко, всего несколько часов. Будем много гулять, посетим все балы в соседнем городке. Не скажу, что тут особо много развлечений, провинция все же, но иногда бывает довольно интересно.

Я только вздохнула и покачала головой. Доказывать Камилле, что мне куда как приятнее было бы провести это лето за книгами, а не танцуя с незнакомыми кавалерами, было бесполезно. Она все равно этого не поймет.

— Через неделю приедет Эван, — добавила соседка, и хитро прищурившись, шустро шмыгнула за дверь. И уже из коридора добавила: — И вроде как не один.

Я только вздохнула и покачала головой, когда она закрыла за собой дверь. Сводня! Иначе и не назовешь. И ведь понимает всю ситуацию ничуть не хуже меня, а все равно никак не успокоится. И Эван тоже. Они точно сговорились сделать все возможное, чтобы… А чего именно они хотят добиться?

Мы не один раз за прошедшие с той практики два месяца обсуждали с Камиллой мои отношения с Леммом. Я привела не один довод, насколько все это зыбко и безосновательно, почти убедила подругу в том, что эти отношения ни к чему не приведут, разве что к разбитому сердцу и страданиям. Моим разумеется. И она ведь соглашалась со мной. Кивала, говорила, что я все правильно делаю, но потом… Стоило только Брокку выкинуть очередной финт, как Камилла тут же умилительно закатывала глазки и обзывала меня черствой и бессердечной.

Если я надеялась, что после нашего «разговора по душам» и признаниям, которые тогда прозвучали, Брокк все поймет и отступится, то… Глупо это было. И наивно. С моей стороны.

Нет, Лемм не стал преследовать меня, не было ни моря цветов, ни дорогих подарков, ни серенад под окном. На первый взгляд наши с ним отношения остались прежними и я даже уверена в том, что никто из наших сокурсников не заметил разницы, ну кроме Камиллы и Эвана, которые знали нас обоих как облупленных и проводили в нашей компании много времени. А поскольку профессор Мастерс все же оттаял и снова принялся курировать наше обучение, времени на глупости практически не оставалось. Но… все равно все изменилось. Кардинально. Но в то же время незаметно. Возможно, все дело было в том, что теперь я знала! Знала, что Лемм чувствует ко мне и никак не могла выбросить его признание из головы. Или же… все дело было в том, что я чувствовала к нему.

А Брокк изменился. Незаметно, неуловимо, но его поведение, его отношение ко мне, даже его улыбка и взгляд изменились. Он больше не пытался выглядеть отстраненным и холодным. Теперь он наоборот, демонстрировал мне свои отношение, свои чувства… Он стал… внимательнее, предупредительнее, обходительнее… И он был рядом. Всегда. Я чувствовала его присутствие во время занятий, в библиотеке, даже в душе и собственной постели мне казалось, что стоит только обернуться, как я увижу стоящего в шаге от меня Лемма. Я злилась. Лемм улыбался. Камилла и Эван поначалу совершенно не понимали, что происходит. Почему я стала раздражительной, злой, почему чаще молчу или же и вовсе пытаюсь увильнуть от наших традиционных походов в таверну. А потом соседка вынудила меня признаться. Я рассказала ей о том разговоре и о признании Брокка.