Никогда не взрослей!

— Нет, Фрэнк, все в порядке. Ты же знаешь Дага, он любит так пошутить.

— Хорошо. На тебя, Рэй, я чихать не стану. А вот Даг, кажется, сегодня заболеет, как я.

Фрэнк открыл рот, и было похоже, что он сейчас чихнет на нас. Секунды через две он открыл левый глаз, и, рассмеявшись, он увидел, что мы сидим с кислыми лицами, ожидая, тонну его слюней, летящих со сверхзвуковой скоростью.

— Аха-ха!

— Ты что, хотел нас заразить, идиот?!

— Аха-ха!

— Я расскажу Шерон, что ты в нее втюрился!

— Вы поверили!

— Вот увидишь…

— Ребята, у меня плохие новости…

— Что у тебя, Рэй?

— Сегодня должна приехать бабушка.

— Ну, все…

— С ума сойти, как жить-то теперь?

— Перестаньте, вы ее не видели…

— А что с ней не так?

— Не знаю. Но она меня пугает.

— Она рассказывала тебе страшные истории на ночь?

— Нет.

— Тогда что?

— Она вся белая.

— Белая? Как я? То есть, ты хочешь сказать, что она не негр?

— Да нет же, идиот…

— Может, ты объяснишь тогда?

— Мне кажется, что она призрак.

— Твоя бабушка призрак? Здорово!

— Не знаю, Фрэнк…

— А ты кому-нибудь говорил об этом?

— Даг, это не смешно.

— А я и не смеюсь.

— Мне не поверят. Ее видят все и общаются с ней, но я чувствую, что с ней что-то не так.

— А когда она ест, еда падает на пол?

— Я никогда не видел, чтоб она ела. Она еду всегда забирает с собой в комнату.

— Странно.

— Вот именно!

— Рэй, я хочу увидеть твою бабушку.

— У нее кошачьи глаза.

— Тем более.

— А может, она держала у себя много кошек, и, когда одна из них умерла, то вселилась в нее?

— Не мели чепухи, Фрэнк.

— А почему нет?

— Потому что ты только что это придумал.

— Я слышал подобную историю когда-то… Говорю вам!

— Нет, ребята, здесь дело в другом…

— В чем же?

— Если бы Фрэнк не был болен, можно было бы взять вас с собой. Но ты, наверное, точно подхватишь воспаление легких, если выйдешь на улицу.

— Может, мне пойти с тобой?

— Верно! Пусть Даг увидит все своими глазами, а потом расскажет мне.

— Ладно, я не против. Пусть будет Даг.

Фрэнк посмотрел на нас, словно решался сказать что-то важное, и резко выговорил:

— Давайте, сыграйте со мной в морской бой, я вас всех обыграю!

Мы с Дагом переглянулись. Нам стало понятно, что Фрэнку скучно на самом деле, и не так сильно его волнуют вопросы о призраках, сколько препровождение собственного досуга, который в связи с болезнью оказался, мягко говоря, не важным.

— Хорошо, Фрэнк, я, пожалуй, начну.

Фрэнк встал с кровати и подошел к своему шкафу, откуда достал коробочку с морским боем.

— Начнем, — сказал Фрэнк, сидя на своей кровати, напротив Дага Мерфи.

Я сидел и наблюдал за ними. В их лицах читалась вдумчивость. Никто не хотел проигрывать, особенно, если есть зритель. Фрэнку победа была нужнее, он хотел показаться лучше в собственных глазах, в то время, как Дагу нужно было всего лишь подтвердить свое преимущество.

Глядя на них, я погружался в себя. Я открывал в себе новые страхи, и тут же пытался бороться с ними. Я говорил себе, что я еще слишком мал, чтобы со мной что-то случилось.

В комнату внезапно заглянула мама Фрэнка, чтобы посмотреть, чем мы занимаемся. Я резко оглянулся назад.

— Да, мам, мы играем, — ответил Фрэнки.

И дверь снова закрылась.

Я захотел спать.

— Здравствуйте, миссис Кеннеди!

— Здравствуй, мой мальчик.

— Как ваше здоровье?

— Все в порядке. А ты как поживаешь?

— Отлично, миссис Кеннеди!

— Вот и славно! Вы отличного внука воспитали.

— Спасибо, мама. Садись, тебе нужно присесть.

— О, если бы ты знала, сколько я насиделась там…

— Все-таки присядьте, миссис Кеннеди. Я сейчас принесу для вас плед, вам так будет уютней.

— Спасибо мои хорошие.

И когда мама отвернулась, а папа пошел за пледом, бабушка резко повернулась ко мне, и ее зеленые глаза стали ярко зелеными, и она сказала:

— А ты не хочешь, чтобы твоей бабушке было уютно в этом доме?

Я стоял и не знал, что ответить. Мне казалось, что сейчас мама обернется и скажет ей, чтобы она не говорила таких глупостей, но мама, будто не слышала ее…

— Нет, бабушка, хочу…

— Что ты сказал, сынок?

— А?

— Ты что-то сказал сейчас?

— Н-нет…

— Все в порядке?

— Да.

Бабушка обернулась, и глаза ее стали обычными.

Я поднялся к себе в комнату, пока родители с ней о чем-то болтали. Потом я слышал, как ей включили телевизор, и она стала что-то смотреть. Телевизор работал громко, потому что она плохо слышала.

Я спустился с лестницы, и незаметно стал приглядывать за ней. Она сидела спокойно, неподвижно. Она не видела меня, но я ощущал на себе ее взгляд. Мне становилось жутко, я хотел обо всем рассказать родителям, но взрослые в такое не верят.

— Посмотри с бабушкой телевизор.

— Что?

Я испугался. Я понял, что меня застукали, и на секунду подумал, что это она… Но это был голос мамы.

— Посмотри с бабушкой телевизор, Рэй.

— Хорошо!

Я подошел — она на меня даже не взглянула. Я уселся на самый край дивана, как можно дальше от нее, но я чувствовал той стороной, что была ближе к ней, какой-то холод.

Через минуту подошла мама. Она ее обняла, и на лице у мамы появилась счастливая улыбка, и она села рядом с ней.

Мы смотрели «Я люблю Люси». Маме нравился этот сериал, бабушке, по выражению ее лица, похоже, было все равно.