Никогда_не...

Поэтому я не хочу вовлекать Вэла в мои проблемы. Он сейчас вольный Робинзон Крузо, а впереди его ждёт Франция, страна его студенчества, которую он обожает и в которую всегда летит как на крыльях.

Вот когда вернётся… Тогда и разберёмся.

Поэтому, пробежав глазами ещё пару-тройку сообщений от старых друзей, сворачиваю мессенджеры. Скоро за мной должна прийти Таисия Петровна и повести на дневной осмотр. И пока этого не случилось, хочу успеть сделать то, от чего решила держаться подальше… Но интерес берет верх, и, секунду поколебавшись, я захожу ещё и в паблик Кристины, чтобы узнать, бушуют ли страсти вокруг ее разоблачения, или сходят на нет.

Главное — не вовлекаться. Повторяю себе то же самое, что говорила сутки назад, когда впервые увидела ее злополучные посты. Это просто небольшая разведка, чтобы быть в курсе ситуации. Сегодня, если считать с момента начала ее атаки, пошёл уже третий день… Нет, маловато будет для успокоения. Ладно бы она вывалила весь «компромат» одним махом — может, народ бы успел его переварить и перебеситься. Так нет же, Крис выдавала информацию продуманно, небольшими порциями, как опытный пиарщик, распаляя интерес и подогревая негодование людей, доводя их этой постепенностью почти до бешенства.

Надеюсь, она больше ничего там не выдала нового… Судя по тому, что меня никто не ищет в этой тихой палате, и в окна не летят камни, все, наверное, в порядке.

Не лучше, но, по крайней мере, и не хуже.

Или всё-таки хуже? Об этом я думаю, наталкиваясь во все ещё бурные обсуждениях под фотографиями на комментарии из «внешнего» интернета. За прошлую ночь в паблик пришло уже много неместных. Не знаю, что их притянуло — то ли упоминание моего имени, то ли горячо обсуждаемая новость выскочила в рекомендациях… Ух, отлично, ситуация развивается прямо как с Виолой — теперь эти посты завирусятся, и скоро их будет обсуждать не только здешнее общество, но и весь пёстрый интернет. А уж на какие язвительные и злые слова он способен, лучше даже не думать.

Удивительно, но все мои страхи оказываются преждевременными — осуждающие комментарии встречаются, но не в том количестве, в котором я ожидала. Мою распутную натуру склоняют по привычке, но как-то без огонька. Это не сравнится с кипящей яркостью местных матерей, у которых каждая буква сочилась ненавистью. Зато появилась другая публика — неожиданные ценители, которые в атмосфере всеобщего хейта защищают меня, вернее, мои работы, аргументируя тем, что творчество нельзя судить прямолинейно, и, вообще-то, это высокое искусство, постирония в мире постмодернизма. Особенно это касается крайне неудачных исходников подростков, похожих на какие-то застывшие карикатуры. Внезапно в них нашлось столько скрытого смысла, что офигела даже я.

Вот оно как, оказывается — имя работает на тебя даже когда ты не думаешь о формировании какого-то мнения. Новые искусствоведы, молодые журналисты и арт-блогеры — да они всё сами за меня сделают! Раскроют глаза людям на скрытые посылы, о которых не имеет никакого понятия даже автор.

Черт, а если всё-таки устроить выставку сразу после возвращения? Наплевать на скандал и явиться на неё перемотанной и перебинтованной с синяками на лице и теле, ничего не объясняя при этом? Получится здорово — эдакий перформанс в стиле Марины Абрамович, на которую молится Вэл и все мое окружение.

Еле сдерживаясь, чтобы странно не хихикать, продолжаю читать и удивляться дальше.

Ещё большим сюрпризом становятся редкие англоязычные комментарии, которые то и дело попадаются общей массе — ну, раз новость вышла за пределы рунета, Крис может быть собой довольна. Ее бомба, взорвавшись, пошла по воде такими кругами, что теперь любой ответный ход с моей стороны будет выглядеть как мелкая месть. Или крупная. Толку уже переживать — что бы я ни сделала, в итоге все равно буду казаться двуличной гадиной.

Но вскоре я перестаю переживать даже об этом. Нет, я давно знала, что англоязычный интернет более лояльный и менее придирчив к внешности и привычкам. Не потому, что люди добрее — просто там такие разговоры считаются жутко неприличными. И комменты типа «Сдохни, старая шаболда» можно встретить разве что в жёстких расовых или религиозных срачах. Но разница между тем, что я читала вчера, и что и вижу сегодня, меня… даже успокаивает. И даёт надежду на то, что, может, и не придётся никому ничего доказывать. Люди сами во всем разберутся, если это твои люди.

Максимум осуждения, который я вижу здесь — это отзывы под теми самыми злополучными фото подростков с нашего с Вэлом флешмоба. И то, выражены они в форме: «О, какой интересный взгляд, но для меня, пожалуй, слишком».

Под моими фото с Артуром — расцвет романтического восторга: «Любовь в воздухе!», «Это так мило!», а под фотографиями одного Артура — сплошное восхищение.