Никогда тебя не отпущу

– Даже представить себе нельзя, как сильно. – Он оглядывает помещение, жестикулирующих людей, улыбающихся детей. – Но такова жизнь, – говорит он. – Этот миг, здесь и сейчас. Иногда все, что тебе остается, – это только дышать. – Он смотрит мне в глаза, слегка подталкивая чашку ко мне. – Допивай. Становится холодно.

Софи ест салат, листая свой Фейсбук. Она замечает мой взгляд и откладывает телефон в сторону.

– Извини.

Маркус в своем кабинете, работает над книгой. Он часто уединяется после ужина, хотя я подозреваю, что он просто хочет дать нам с Софи больше свободы. Я два дня обдумывала, как поговорить с Софи насчет Джареда, но оказалось, что у меня не так много возможностей. Она приходит домой из школы и сразу же надолго отправляется в свою комнату. Появляется за ужином, затем снова исчезает. Поздно ночью я слышу, как она болтает по телефону. Она знает, что расследование смерти ее отца еще продолжается, но я не говорила ей, что его случай рассматривается как смерть при подозрительных обстоятельствах и что я, вероятно, их первый подозреваемый. Это последнее, о чем она должна волноваться.

Прошло уже несколько недель после того, как она в последний раз выходила утром на прогулку, и я не замечаю ни ее альбомов, ни рисунков с тех пор, как мы вернулись из Ванкувера. Как будто свет погас в моей прекрасной, полной жизни дочери.

Она хмурится:

– Что ты уставилась на меня?

– Мы давно уже не разговаривали. Хочу поинтересоваться, как ты. Пожалуйста, скажи мне, как тебе помочь. Мне так жаль, что тебе приходится со всем этим иметь дело.

– Ма, я в порядке.

– Я слышу, как ты по ночам висишь на телефоне.

– Ты подслушиваешь? Это грубо.

Я удивляюсь ее интонации, озлобленности на ее лице.

– Это грубо. Я не слышу, о чем ты говоришь, просто ты не спишь допоздна. Подозреваю, что ты разговариваешь с Джаредом?

– Ага.

Софи кажется настороженной, подозрительной. Она понимает, что этими вопросами я ее к чему-то подвожу. С таким же успехом я могу сразу перейти к делу.

– Насколько между вами все серьезно? Я имею в виду, должны ли мы поговорить с тобой о контрацептивах?

Потом я понимаю, что она, наверное, уже пользуется ими.

Она со звоном бросает вилку на свою тарелку.

– Что тебе нужно?

– Я просто хочу, чтобы ты знала: ты можешь поговорить со мной о чем угодно.

– У нас не было секса, но спасибо.

– А, понимаю.

– Рано расслабляешься.

– Я просто волнуюсь из-за того, как быстро развиваются ваши отношения. В таких случаях легко перегнуть палку. Ты забросила свои увлечения, позабыла своих друзей. Такие вещи трудно заметить, пока не становится слишком поздно, а ведь они – весь твой мир.

– Ма, я не тупая. Я знаю, что, по-твоему, Джаред похож на Эндрю, но он не такой, ясно? Он совсем другой. Он никогда меня не обидит.

Ее голос чуть срывается, то ли из-за того, что она произносит имя Эндрю, то ли из-за того, что ее отец причинил мне боль.

– Вначале я тоже не думала, что твой отец будет издеваться надо мной. – Я наклоняюсь к ней. – Мы говорим об этом в нашей группе поддержки. Парни, которые быстро повзрослели, часто становятся одержимыми…

– То, что ты допустила ошибку, не означает, что ее сделаю и я.

– Софи… – Я смотрю на нее. – Прекрати. Я говорю все это лишь потому, что забочусь о тебе. Отвергай все, что хочешь, но это моя работа – заботиться о тебе.

Она пристально смотрит на меня. Губы ее сжаты в тонкую линию. В этот момент она так похожа на Эндрю, что я запинаюсь, но потом продолжаю:

– Я только предлагаю тебе немного сбавить скорость в ваших отношениях. Это последний год школы. Проводи время с друзьями, веселись.

Она поднимается:

– Я могу идти? Я не голодна.

– Конечно.

Я подвигаю к себе ее тарелку и набираю в ложку салат, хотя я уже тоже не голодна. Я все испортила, окончательно и бесповоротно. Слышу звон и понимаю, что она оставила свой телефон на столе. С минуту смотрю на него, потом подвигаю его к себе и читаю сообщение.

«Не могу перестать думать о тебе. Твое тело, твои губы…»

Меня бросает в жар. Я отталкиваю телефон как раз тогда, когда Софи возвращается на кухню и забирает его. Она бросает взгляд на меня, а я смотрю в тарелку.

Глава 31. Софи

Мне следует быть счастливой. В мой день рождения мама повела меня в пиццерию, подарила мне красивое серебряное ожерелье с медальончиком в виде снежинки и не пробуждала во мне неловких чувств из-за того, что я хотела провести остаток вечера в компании друзей, хотя продолжала думать об отце.

Патологоанатом установил, что смерть произошла в результате несчастного случая. Он умер от перелома шеи. Мама говорит, что это произошло очень быстро. Но я так и представляю его падающим, как он пытался уцепиться хоть за что-нибудь. По вопросам копов я догадалась, что они подозревали, будто его кто-то толкнул, но, полагаю, что в конце концов они ничего необычного не нашли.