Николай Грозный. Блеск и величие дворянской России

И вдруг – английские штуцеры Энфилда! Британская пресса раструбила, как они поражали русских с 1250 ярдов (1143 м) в сентябре 1854 г., после сражения на Альме. Историки до сих пор тиражируют эту байку, хотя… в это время винтовки Энфилда в войсках еще не было! Ее приняли на вооружение в 1853 г., а в действующей армии она появилась лишь в феврале 1855 г. Изначально штуцерами Энфилда вооружили только один Даремский полк. А в начале войны вся британская армия имела гладкоствольные кремневые ружья «Браун Бесс» образца… 1722 г. Были и штуцеры Бейкера образца 1800 г. (прицельная дальность 183 м).

К концу войны оснащенность Энфилдами росла. Но… даже военные историки почему-то не обращают внимания на откровенную несуразицу. Указанная дальность стрельбы доступна разве что для современной снайперской винтовки СВД! Да и то на такой дистанции предусматривается «беспокоящий огонь» или стрельба по групповым целям. Реальная же прицельная дальность Энфилда составляла 300 ярдов (274 м). Чуть больше, чем у русской гладкостволки и меньше, чем у люттихского штуцера. Максимальная дальность полета пули достигала 660 м, а убойная сила сохранялась на дистанции 381 м. Именно такую дальность стрельбы заявил изготовитель. Но в документации каким-то образом, случайно или нарочно, футы заменились на ярды, и дальность увеличилась втрое! Отсюда и взялись пресловутые 1250 ярдов.

Все отрицательные качества штуцеров с заряжанием и чисткой сказались в Энфилдах в полной мере. Перед тем, как вогнать пулю (калибра 15 мм) в ствол, ее еще и требовалось обернуть кожаной прокладочкой, пропитанной салом, сзади вставить в углубление деревянную втулку, а потом крепко забивать в дуло. Британские солдаты плевались от Энфилдов (так же, как французы и русские от своих штуцеров), охотно меняли их на привычных «старушек Браун Бесс». Ну а газетная шумиха с непомерной дальностью стрельбы обернулись очень успешной… рекламой. Одни лишь США закупили у англичан 900 тыс. таких винтовок. Хотя вскоре убедились в очень низких боевых качествах. В битве при Шайо в 1861 г. армия южан решила воспользоваться хвалеными Энфилдами, расстрелять армию северян с полумили (800 м). Израсходовала все патроны, не нанеся противнику ни малейшего вреда. Потом пришлось драться штыками.

Нет, я не хочу сказать, что у противников вообще не было полезных новинок. У французов появился револьвер Лефоше. В США еще с 1836 г. использовались револьверы Кольта, но они еще были «дульными», каждое гнездо барабана заряжалось так же, как однозарядный пистолет. А 6–зарядный револьвер Лефоше уже снаряжался картонными патронами. У русских он считался очень ценным трофеем. Но это было офицерское оружие ближнего боя, на ход войны оно никак не повлияло. И такой рекламы, как англичане, французы своему револьверу не сделали.

Однако и в России были свои военные новинки, которых не имелось у западных держав. Морские мины Якоби, залповые ракетные установки Константинова (калибр 106 мм, дальность огня – 2600 м, больше, чем артиллерия той эпохи). Они уже были приняты на вооружение, запущены в производство. И применялись очень успешно. Еще до войны ракетные установки использовал Бакланов на Кавказе, а в начале войны отличилась ракетная батарея дунайских казаков, громившая врагов на переправах в устье Дуная. Вот и стоит задаться вопросом: так кто же и от кого отставал в военно-технической области?

Война стимулировала и железнодорожное строительство. Кроме действующей Николаевской магистрали в 1854 г. начались работы по прокладке железных дорог от Москвы до Одессы, с ответвлениями от Харькова на Крым и Донбасс (завершать строительство будет уже сын Николая I, Александр II). Проект грандиозный, расстояния не британских и не французских масштабов. Какая же это «отсталость»?

Другой вопрос, что Россию скрытно и провокационно подвели к столкновению с могущественной западной коалицией (еще и с тайным предательством Австрии и Пруссии). Оно стало неожиданным. На некоторых участках наши военные оказались не готовыми к отпору. Самым большим русским городом и портом на юге была Одесса, ее население составляло 100 тыс. человек. Но укреплена она была очень слабо – турки сюда не осмеливались соваться, и нападений с моря никто не опасался. На береговых батареях стояли 40 старых чугунных пушек (и часть из них была сомнительной пригодности). Из войск в окрестностях располагались 16 резервных батальонов. Охраняли побережье и несли таможенную службу казаки небольшого Дунайского войска.