Николай I

Плохие дороги в сочетании с быстрой ездой неоднократно приводили к различным дорожно-транспортным происшествиям. Иногда они заканчивались благополучно, как во время путешествия императора по Закавказью в 1837 году, когда в Тифлисе лошади опрокинули коляску на крутом повороте спуска. Тогда Николай Павлович успел выскочить из экипажа. 16 ноября 1846 года, во время переправы по неокрепшему льду Немана, на чем настоял сам император, экипаж провалился под лед. Благо в том месте было неглубоко, и Николай Павлович отделался ледяной ванной. В сентябре 1852 года близ Гомеля сломалась ось коляски, тогда Николаю Павловичу пришлось 14 верст пройти пешком и пробыть в Гомеле два дня, пока продолжался ремонт. Но когда 7 сентября 1849 года рессора нового экипажа сломалась в самом Петербурге на Аничковом мосту, Николай Павлович рассердился не на шутку. Он решил наказать своих постоянных каретных мастеров Фребелиусов, отправив их на гауптвахту: отца, владельца мастерской, на двое суток, а сына, наблюдавшего за работой, — на восемь. Каретники также сделали выводы и под предлогом роста цен на качественные материалы повысили цену коляски для императора с 2000 до 3500 рублей^{1603}.

Самой известной и серьезной аварией стало происшествие по дороге из Пензы в Тамбов недалеко от уездного города Чембара (с 1946 года город Белинский Пензенской области). В ночь с 25 на 26 августа 1836 года примерно в четырнадцати верстах от Чембара, на спуске напротив деревни Шалолетки при свете луны ямщик, не посчитав спуск крутым, не сдержал лошадей и не затормозил экипаж, как того требовала обстановка. На середине горы экипаж опрокинулся набок, так что дремавший Николай Павлович сильно ушибся и сломал левую ключицу. А. X. Бенкендорф, сидевший по правую сторону, отделался ушибом, а больше всех пострадал камердинер, сидевший рядом с ямщиком на козлах. Именно ему Николай Павлович, придя в себя, приказал оказать медицинскую помощь в первую очередь. Случившийся рядом отставной солдат поддерживал голову государя и дал ему напиться из своей фляжки, пока подоспели отставшие спутники. Перевязку сделал уездный врач Цвернер. На одном из экипажей государя повезли шагом, но сломанная ключица причиняла боль, поэтому оставшиеся до города несколько верст Николай Павлович прошел пешком. У города его встретил начальник внутренней стражи подпоручик Грачев, которого Николай Павлович сразу же узнал. Обратившись к нему с приветствием по фамилии, император прибавил: «Видишь, какая беда, и я инвалидом стал!»^{1604}Так как медицинская помощь была оказана грамотно, Николай Павлович, не желая обидеть уездного врача, продолжал у него лечиться, хотя основным лечащим врачом оставался сопровождавший его хирург Н. Ф. Арендт. Во время лечения император две недели провел уединенно в уездном училище, как всегда, вставая рано и допоздна занимаясь делами. Наконец, 8 сентября в 9 часов утра покинув Чембар, Николай Павлович отправился через Тамбов, Козлов, Рязань в Москву и затем возвратился в Царское Село. Перед отъездом врач Цвернер получил в подарок перстень ценою в 2000 рублей и деньгами еще 3000. Не остались без награды и другие лица, также были пожертвованы деньги (по 5000 рублей) на уездное училище и больницу.

Это событие осталось в памяти многих современников. Сам император в письме И. Ф. Паскевичу на четвертый день после аварии, 30 августа 1836 года, со свойственным ему чувством юмора честно сообщал о своем незавидном, хотя и неопасном положении: «…Спешу тебя уверить, что перелом ключицы мне никакой боли не причиняет, мучает же лишь одна тугая перевязка, но и к ней начинаю привыкать, впрочем, — ни лихорадки, ни других каких-либо последствий от нашей кувыркколлегии во мне не осталось»^{1605}. С этого времени, отправляясь в дальний путь, вместо своего постоянного кучера Якова Николай Павлович стал брать на дистанциях лучших из местных ямщиков, знакомых с трассой.

А вот в «неверной» водной стихии Николаю Павловичу не везло почти фатально, несмотря на всю его любовь к морю. Так, 24 июля (5 августа) 1824 года Николай Павлович с Александрой Федоровной на 84-пушечном корабле «Эмгейтен» вышел из Кронштадта для зарубежного вояжа. Буря испортила путешествие. Только 10 (22) августа августейшие путешественники сошли на берег в Варнемюнде, где их ожидала прусская королевская семья^{1606}. Между прочим, в дневнике председателя Императорского Русского исторического общества А. А. Половцова за 1 марта 1901 года сохранилась запись о заслушанных тогда докладах: «Шильдер (читает. — Л. В.) анекдотический рассказ о поездке в. к. Николая Павловича и в. к. Александры Федоровны в Берлин; ехали туда морем три недели, а возвратились через Варшаву на колесах, потратив на то шесть недель. Свежо предание, а верится с трудом»^{1607}. По этому же поводу в своей книге Н. К. Шильдер добавил: «Действительно, Николай Павлович продолжал любить море, но море его не любило; большая часть последовавших затем морских путешествий его не принадлежала к числу приятных и счастливых».