Николай Вавилов - Китайская власть - 2023

До 1689 г. официальные названия Китая в международной практике были идентичны названию правящего дома — династиям Цинь (秦), Хань (漢), Тан (唐), однако термин «Государство Хань» (漢国)[4] получил наибольшее распространение и использование. Термин «Центральное государство» так или иначе использовался в официальных документах и исторических хрониках ряда китайских династий, однако крайне редко применялся во внешнеполитической риторике, так как долгое время отождествлялся с понятием «Центральной равнины» (中原), местом формирования сердца китайского государства — средним течением реки Хуанхэ, которое было окружено менее развитыми китайскими этносами, проживающими в горных местностях. Неслучайно трансформация термина и его появление в геополитике совпали с завершением эпохи Великих географических открытий — ответом «Центрального государства» на стремительное расширение влияния Запада, и прежде всего России, чей «Белый царь» (термин, использованный в Нерчинском договоре для Петра I) «удостоился» заключения первого для Китая международного договора, составленного в соответствии с международной юридической практикой.

Надо подчеркнуть, что коренным отличием сино-тибетской общности от конгломерата индоарийских государств является существование Китая в форме единого государственного образования, которое стремится завершить процесс включения оставшихся «синтетических» территорий в свой состав — Мьянмы, Тайваня, Сингапура, общин зарубежных китайцев, самые многочисленные и влиятельные из которых находятся в Малайзии и США.

Второй важной особенностью существования «Центрального государства» является процесс перманентной войны на взаимное уничтожение с окружающими некитайскими общностями, которая до завоевания маньчжурами велась в основном с окружающими кочевыми племенами. В период войны с Японией — отличной от Китая, как и окружающие его тюркоязычные и иные племена, — физический и культурный геноцид китайского населения продолжился, но уже под японским флагом. Интересно, что общий упадок и дальнейшее расчленение Китая, который при династии Цин производил до трети мирового ВВП (период начала XVIII в.), напрямую связаны с установлением глобального доминирования Великобритании и Опиумными войнами, поставившими империю Цин на колени. Современный лозунг Компартии Китая — «Великое возрождение китайской нации» — связан в том числе и с преодолением описанного выше исторического процесса.

Такое противостояние является физической формой выражения процесса взаимного исключения цивилизаций. Не испытывая желания углубляться в детали цивилизационной истории Китая, можно лишь отметить наличие научных работ, фиксирующих поразительное сходство культуры древней Мезоамерики и американских индейцев с ключевыми аспектами культуры Китая, а также наличие работ китайских исследователей о китайских первооткрывателях Америки, чтобы понять масштаб китайской воли к цивилизационному доминированию, которое простирается как минимум на Тихоокеанское кольцо.

Таким образом, совокупность китайских этносов безоговорочно противопоставляет себя всему остальному миру как центр — периферии. Следствием этой первой базовой аксиомы является процесс взаимоисключения, которым сопровождается процесс отношений с иными крупными общностями. Взаимоисключение может носить характер самоизоляции или агрессивного инкорпорирования иных общностей в тело «Центрального государства» с последующей потерей их идентичности.

Процесс инкорпорирования инородных общностей, однако, не настолько однозначен и имеет зачастую обратный эффект. Яркими примерами подобной негативной практики являются маньчжуры и японцы, внешне принявшие культурный код «Центрального государства» и систему китайских знаний, однако выступившие в дальнейшем в качестве разрушающей силы. Подобные примеры служат аргументами изоляционистов во внутрикитайской политической дискуссии, при этом пример маньчжурской династии служит камнем преткновения, так как не имеет однозначной негативной трактовки.

Сегодня в рамках объявленной глобализации с китайской спецификой «Центральное государство» выбрало второй путь. Однако противостояние это государство ведет не с отдельными частями индоарийской общности, а воспринимая эту общность целиком, умело разыгрывая противоречия, существующие внутри.

Наличие крупных внешнеполитических общностей, противостоящих Китаю, активизирует центростремительные тенденции в китайской элите, однако внутри самой элиты существуют и иные — центробежные силы.   Китай — конгломерат соперничающих региональных объединений