Никто

В конечном счете, лорд Килвертон — самый грубый и раздражающий человек из всех ee знакомых. И кроме того, они едва знакомы! Но такой ход мыслей оказался опасен. Это заставило Кейтлин вспомнить все, что она знала о нем (как выяснилось, довольно болезненный процесс). Конечно, она многое слышала о нем от Серены, которая обожала брата. Кейтлин решила, что рекомендацией сестры не стóит пренебрегать.

Судя по всему, Килвертон — любящий поддразнивать, но добрый человек, бесконечно терпеливый, с хорошим нравом, щедрый до недостатка характера. Он не считал себя слишком важной персоной, чтобы показать младшей сестре достопримечательности Лондона или обучить паре трюков, которые полезно знать перед выходом в свет. И — что самое главное — на всей земле нет никого другого, к кому Серена обратилась бы за помощью. Действительно, похвала! Но что знала о нем сама Кейтлин?

Поразительно, но ее потянуло к лорду Килвертону еще при их первой встрече. Несомненно, такое знакомство должно было казаться eй пугающим и отвратительным. Она могла приписать отсутствие страха лишь ощущению мгновенной близости к незнакомцу, который подбежал к ней на улице. На следующее утро, задолго до того, как она узнала что-либо о его личности или внешности (он мог быть преступником или омерзителен физически, между прочим!), ей было странно грустно думать, что она никогда не встретит своего полуночного «преследователя». Как можно было так увлечься голосом в темноте?

Все это было загадочно и запутанно. Кейтлин никогда не предполагала, сколько подсказок таятся в голосе. Каким-то образом она распознала уникальную общность представлений в том, что они говорили и как. Ощутила внутреннюю близость даже в том, как они смешили друг друга. Она и не догадывалась, насколько неотразимо привлекательным может быть сходное чувство юмора.

Она не могла внушить себе, что обманывалась в нем; что ее собственная глупая фантазия соткала его портрет. Кейтлин была убеждена в обратном. Она чувствовала себя с ним в безопасности в самых сложных ситуациях и была уверена в его защите, даже если он безумно раздражал. Быстрота его извинений, когда он понимал, что ошибается, свидетельствовала о нем как о джентльмене, достойном уважения. Кроме того, она смутно подозревала, что для нее вряд ли имело бы значение, даже будь у него недостатки и изъяны. Или факт, что он подстрекает ее выходить из себя при каждой встрече. Невозможно представить, чтобы ее чувства к лорду Килвертону изменились при каких бы то ни было обстоятельствах.

Это было ужасно.

Она должна выбросить его из головы, должна изгнать его образ из сердца. Ричард Килвертон не для нее. Ничтожная бесприданница из Хартфордшира; девушка, за которой еще ни один мужчина не ухаживал всерьез, обратила взор на наследника графа! Это абсурд! А влюбленно пялиться на помолвленного мужчину — дважды скандально, кем бы он ни был! Нет, Кейтлин должна оправиться от этой ужасной болезни. И, самое главное, никто никогда не должен знать, что она ее перенесла.

Таким образом, когда на четвертый день после аварии леди Серена Килвертон явилась с утренним визитом, мисс Кэмпбелл поправила волосы, глубоко вздохнула и спустилась вниз. Если не считать запястья, все еще было плотно обернутого, она в основном оправилась от травм. Она также была полна решимости восстановить хорошее настроение.

Войдя в гостиную, она слегка вздрогнула, обнаружив, что комната неожиданно заполнилась людьми. Леди Линвуд серьезно беседовала с леди Селкрофт за чаем, a Серена довольно напряженно сидела на краю стула с высокой спинкой. Эмили и капитан Талгарт стояли вдвоем в оконном проеме, не обращая внимания на окружающий мир. Выражение лица ee сестры, когда та смотрела на капитана Талгарта, отозвалось в Кейтлин странной болью, смешанной с удивлением, радостью, грустью и чуть-чуть завистью. Очевидно, события стремительно развивались во время болезни Кейтлин. Бедная Серена!

Ее появление вызвало нечто вроде сенсации. Леди Линвуд уронила ложку и воскликнула:

— Вот и наша дорогая Кейтлин!

Эмили подбежала к ней с криком:

— Кейти! Я так рада, что тебе стало лучше!

Сверкая улыбкой, Серена поднялась, чтобы приободрить подругу и усадить в удобное кресло. Даже леди Селкрофт величественно приветствовала мисс Кэмпбелл и сказала что-то доброжелательное.

Кейтлин чувствовала себя немного неловко. Когда Эмили попыталась засунуть подушку ей за спину, она со смехом отмахнулась:

— Нет, право, Эмили, достаточно! Кто-нибудь подумает, что у меня люмбаго! Мне очень комфортно, спасибо.

Бросив испытующий взгляд на сестру, Эмили убедилась, что Кейтлин, похоже, говорит правду. Она охотно вернулась к капитану Талгарту, не подозревая, что их поглощенность друг другом может причинять кому-нибудь боль. Леди Линвуд и леди Селкрофт возобновили беседу.

Кейтлин с беспокойством посмотрела на Серену, чья веселость казалась несколько вынужденной. Серена правильно истолковала озабоченность подруги; она коротко и несчастно рассмеялась, качая головой с показным безразличием: